Константа Роджерса (Т8-25, Мужская дружба, etc) (СИ)

Под веками плавились белые звезды, мир вокруг стремительно летел мимо, куда-то в пропасть, в тартарары, Стив слышал только стоны Баки, ощущал влажную тесноту его рта и бесконечную, безумную любовь к нему. Такую, ради которой стоило провести во льдах семь десятков очень долгих лет. Ради нее стоило умереть. Или жить вечно.

— Лежи, — прочистив горло сказал Баки, слизывая с уголка припухших губ белесую каплю. — Просто смотри на меня, ладно? Стив?

Стив заторможено кивнул, его выжало, выкрутило только что, распылило и создало заново. Он чувствовал, как кровь быстрее разгоняется по жилам, как она несется, грохоча, к каждой поврежденной клетке, и вымывает из тела болезнь.

Баки навис над ним, упираясь коленями по обе стороны бедер, придерживаясь бионикой за изголовье. Он совершенно безумными, посветлевшими глазами смотрел на Стива и быстро ласкал себя. Стив, едва дыша, смотрел на него снизу вверх, на то, как вздуваются мышцы, как они перекатываются под блестящей от пота кожей, а потом с трудом поднял руку и толкнул Баки к себе.

— Дай я… как ты мне, — выдавил он из себя, не зная, как, не смея озвучить то, что хотел сделать.

Баки коротко, загнанно выдохнул и кончил с низким, животным рыком, заливая Стиву грудь и шею. Несколько теплых капель попали на щеку и губы, заставив инстинктивно облизнуться, и Баки, увидев это, просто обезумел. Он что-то шептал по-русски, отрывисто и твердо, касался губами приоткрытого рта, слизывал собственное семя со Стива, прихватывая губами теплую кожу, и едва не терся об него всем телом, якобы созданным для войны.

— Ты, ты, — шептал он, касаясь его, будто видел впервые, — ты мой. Я не отдам… никто больше, никогда.

— Твой. Никогда, — так же тихо отвечал Стив, чувствуя, как снова предательски щиплет глаза. — И ты мой.

— Я всегда был твоим, мелкий, — наконец, Баки устало опустился рядом и помог улечься Стиву. — Даже когда… все эти семьдесят лет, что ты проспал — тоже.

— Устал?

— Zaebalsya— точнее передает глубину проблемы. Все эти суды, допросы, интервью. «А вы правда выжили при падении с поезда, мистер Барнс?» Нет, бля, я пошутил. В общем…

— В общем, спи. У меня тут регенерацию подстегнуло, к утру сможем вернуться на подоконник.

— Мечтай, — Баки сладко зевнул и перебросил здоровую руку Стиву через живот. — Как же мне тебя не хватало, — сонно заметил он. — Всю жизнь не хватало.

— Я больше тебя не оставлю, Бак.

— Угу. После всего, что ты обо мне знаешь… это было бы непорядочно. А ты — какой угодно, но не непорядочный.

Стив со скрипом повернулся к Баки лицом и сунул руку ему под подушку. Было приятно ощущать тяжесть его головы на предплечье, так уютно. По-домашнему. Он был дома.

***

— Пробежка отменяется, — бросил Стив, вернувшись из подъезда. Баки молча поднял брови, но с подоконника слезать не спешил.

— Острый приступ патриотизма?

— Тебе когда-нибудь эта шутка надоест? — Стив был обеспокоен, но все равно улыбнулся. — Хотя насчет патриотизма — в прямом смысле этого слова — сейчас в точку. Координатор созывает общий сбор. Где твой телефон, что ты так на меня смотришь?

— Мы его вчера разбили. Когда ты с размаху впечатал меня в стену прихожей.

— Нечего было… распускать руки и мешать мне управлять мотоциклом, — Стив недавно разучился краснеть, но воспоминания о вчерашней выходке Баки, когда он едва не расстегнул на нем джинсы на глазах у всего Нью-Йорка, пока они ехали домой, заставили ощутить, как к щекам приливает проклятый жар. — Собирайся.

— Миссия?

— Пока не знаю, кода 001 не было, значит, оружие и броню пока не берем.

— Ты мне должен телефон, — напомнил Баки, спрыгивая с Подоконника. — Но только не старкфон, не уверен, что он не взорвется, если я захочу врезать его создателю. А так как врезать ему я хочу постоянно…

— Самсунг?

— М.

— Айфон?

— Хочешь, чтобы наши откровенные фотки попадали прямиком в сеть? Уверен, старкфон в этом плане не лучше, но все-таки. Капитан Америка и его чудом выживший друг — геи! Живой символ Америки, который, по слухам, был влюблен в одну из основательниц ЩИТа…

— Баки, прекрати.

— Ладно.

Баки прошел мимо, привычно шлепнув Стива по заднице, и вскоре чем-то зашуршал в спальне. Стив постоял, о чем-то напряженно размышляя, а потом направился за ним.

— Ты думаешь, что я стесняюсь… того, что мы вместе?

— Я ничего не думаю.

— Бак.

— Стив. Я все понимаю.

— Понимаешь — что?

— Что ты чуток больше чем просто Стив Роджерс, рядовой американец. Ты — символ, и если выяснится, что ты… что мы…

— Что я тебя люблю, — подсказал Стив, — и ты, смею надеяться, отвечаешь мне взаимностью.

— Отвечаю. Совершенно точно — да, — Баки натянул синюю футболку с принтом в виде щита Капитана Америки и принялся заталкивать ее в джинсы. — Забудь.

— У меня идеальная память. Так вот что тебя беспокоит.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Бак.

— Ладно, немного. Но…

— Ты знаешь меня столько лет и почему-то все равно считаешь, что, встань передо мной выбор ты — или все остальное, я выберу не тебя?

— Я никогда не поставлю тебя перед таким выбором, Стив.

— Я не стыжусь того, что мы вместе.

— Как скажешь.