Константин Бальмонт и поэзия французского языка/Konstantin Balmont et la po'esie de langue francaise

Вот, грязен, страшен, наг, отбросами кормим,
Я — раб, взгляни: клеймо, на теле знак, не скрою.
Но вольным я рожден над бухтой голубою,
В ней зеркало нашла гора верхам своим.
Счастливый остров мой. Зачем расстался с ним?
Коль Сиракузы ты, и пчел, и склон с лозою
Вновь узришь, возвратясь за лебедем весною,
Спроси о той, кого любил я, был любим.
Найди. Скажи. Я жив, хоть боль многострадальна.
Увижу ли ее глаза, фиалок цвет?
Лазурь небес родных — улыбкой в них — зеркальна.
А тонкий свод бровей победно в ночь одет.
С ней свидеться опять — иной надежды нет.
Ее узнаешь ты: она всегда печальна.

La jeune morte/Юная ушедшая

Qui que tu sois, Vivant, passe vite parmi
L'herbe du tertre o`u g^it ma cendre inconsol'ee;
Ne foule point les fleurs de l'humble mausol'ee
D'o`u j''ecoute ramper le lierre et la fourmi.

Tu t'arr^etes? un chant de colombe a g'emi.

Non! qu'elle ne soit pas sur ma tombe immol'ee!
Si tu veux m'^etre cher, donne-lui la vol'ee.
La vie est si douce, ah! laisse-la vivre, ami.

Le sais-tu? Sous le myrte enguirlandant la porte,

'Epouse et vierge, au seuil nuptial, je suis morte,
Si proche et d'ej`a loin de celui que j'aimais.

Mes yeux se sont ferm'es `a la lumi`ere heureuse,

Et maintenant j'habite, h'elas! et pour jamais,
L'inexorable 'Er`ebe et la Nuit T'en'ebreuse.

Кто б ни был ты, живой, пройди меж трав скорее
Холма печального, где прах грустит мой, тлея.
И не топчи цветы, не трогай мавзолея,
Где слышу, как ползет и плющ и муравей.
Ты замедляешься? Чу, песня голубей.
Кровь голубиная да не мелькнет, алея.
Будь милым, пощади крылатого, жалея.
А жизнь так ласкова! Дай насладиться ей,
О, друг. Под миртою — ты знаешь ли? — ветвистой,
Супруга-девушка, на брачной я черте
Упала мертвая и лишь живу в мечте.
В глаза сомкнутые свет не дойдет лучистый.
Мне ныне суждено быть вечно в темноте,
Мой дом безжалостный — Эреб средь ночи мглистой.

Brise marine/Морское дуновение

L'hiver a d'efleuri la lande et le courtil.
Tout est mort. Sur la roche uniform'ement grise
O`u la lame sans fin de l'Atlantique brise,
Le p'etale fan'e pend au dernier pistil.

Et pourtant je ne sais quel arфme subtil

Exhal'e de la mer jusqu'`a moi par la brise,
D'un effluve si ti`ede emplit mon coeur qu'il grise;
Ce souffle 'etrangement parfum'e, d'o`u vient-il?

Ah! Je le reconnais. C'est de trois mille lieues

Qu'il vient, de l'Ouest, l`a-bas o`u les Antilles bleues
Se p^ament sous l'ardeur de l'astre occidental;

Et j'ai, de ce r'ecif battu du flot kymrique,

Respir'e dans le vent qu'embauma l'air natal
La fleur jadis 'eclose au jardin d'Am'erique.