Константинопольская и Русская Церкви в период великих потрясений (1910-е – 1950-е гг.)

12 сентября 1864 г. архимандрит вновь писал Н.П. Игнатьеву о необходимости устройства нового посольского храма: «Российско-посольская церковь в Константинополе не должна быть домашнею церковью (chapelle) миссии. Это противно всем интересам России, если позволено мне перед Вами говорить о России и ее интересах. Миссия пользуется недоступным местной Православной Церкви правом показать православное богослужение во всей полноте его великолепия. Ее смелое выступление пред очами ислама ободрит и заставит поблажать себе и все местное Православие. Нам нужна отдельная и прекрасная церковь в Пере. При христолюбивом настроении духа Вашего Превосходительства, она, конечно, будет со временем. Также отдельная, но более скромная церковь требуется и для летней резиденции посланника русского. Так как о последней уже заведено дело, то да будет позволено выразить желание, чтобы она устроена была в строго-византийском стиле»[475]. Случившийся в следующем году переезд пастыря в Иерусалим помешал осуществлению задуманного проекта.

1 сентября 1865 г. о. Антонин простился с Царьградом в связи с назначением «следователем и временно заведующим Иерусалимской Духовной Миссии». Позднее архимандрит был избран почетным членом Императорского Православного Палестинского общества, Императорского археологического общества, Одесского общества истории и древностей, Афинского археологического общества, Немецкого восточного археологического общества и ряда других[476].

Еще 16 июля 1865 г. настоятелем Никольской посольской церкви на место о. Антонина был назначен выдающийся представитель русского ученого монашества, известный богослов, историк Церкви и археограф, постриженник Оптиной пустыни (в 1857 г.), затем начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (с 1863 г.) архимандрит Леонид (в миру Кавелин Лев Александрович, 182-1891). Оказавшись в Константинополе, он, не отыскав в нем больших подвижников, нашел духовное утешение у старцев русского Свято-Пантелеимоновского монастыря на Афоне.

Отец Леонид неоднократно посещал Святую Гору: в 1859, 1866, 1867 и 1868 гг., изучая, прежде всего, книжные собрания славянские обители – Руссика, Хиландара и Зографа[477]. Архимандрит много сделал для изучения архива Свято-Пантелеимоновского монастыря. В 1867 г. в статье «Историческое обозрение Руссика» («Херсонские епархиальные ведомости») отец Леонид опубликовал часть его документов. Затем в 1868 г. в 24-й книге «Гласника» по снимкам и копиям архимандрита были изданы 18 актов Руссика на славянских языках. Участвовал отец Леонид и в других изданиях документов афонских обителей. Он также составил подробные исторические описания многих монастырей, в том числе «Критический обзор сведений о Свято-Троицкой Сергиевой лавре» (М., 1876); «Абхазия и в ней Ново-Афонский, монастырь» (Ч. 1–2. М., 1885). В 1881 г. архимандрит был избран членом-корреспондентом Академии наук[478].

Посетив в 1866 г. Свято-Пантелеимоновский монастырь отец Леонид был «очень очарован прекрасным местоположением старого Руссика, убеждал позаботиться о нем и даже распланировал, где быть какой постройке и просил насколько возможно не трогать древних развалин»[479]. В 1874 г. архимандрит Леонид пожертвовал в Руссик большую икону с надписью: «Икона престольных праздников церквей и параклисов старого русского Афонского монастыря св. Пантелеимона целителя, устроенная и пожертвованная настоятелем Воскресенского, Ново-Иерусалимского именуемого, монастыря, Архимандритом Леонидом в 1874 году, в знак его усердия и в память начатого возобновления сей древней обители. Да будет же мир в силе ее, и обилие в столпостенах ее от ныне и до века»[480].

Полюбив Руссик, о. Леонид весной 1868 г. подал докладную записку российскому послу в Константинополе Н.П. Игнатьеву с просьбой уволить его с должности настоятеля для поселения в афонский монастырь с целью поправления расстроенного здоровья и окончания труда по «Истории православного монашества». Посол не возражал и 28 мая представил записку в Министерство иностранных дел, которое переслало дело в Святейший Синод. Однако 14 августа 1868 г. Синод нашел неудобным уволить о. Леонида[481].

Архимандрит Леонид служил в Константинополе около четырех лет – до середины лета 1869 г. и затем вернулся на родину. 14 июля он покинул Константинополь, испытывая глубокую скорбь от разлуки с дорогим для него Руссиком. Перед отъездом о. Леонид в письме к архимандриту Антонину (Капустину) в мае 1869 г. высказал недоумение: «Почему меня не уволили, как желал и просил, на Афон?»[482]. После возвращения в Россию о. Леонид служил настоятелем Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря, а затем наместником Троице-Сергиевой Лавры (с 1877 г.).