Конституционно-правовой статус человека (гражданина) в России

Представители естественно-правового учения конца XIX в. заявляют, что под естественным правом следует понимать нравственные суждения о положительном праве246.

В-третьих, старая школа естественного права (XVII–XVIII вв.) давала «…полную систему воображаемого правового порядка, отстаивая за ним абсолютный характер, новая школа (конца XIX в. – Ж. О.) утверждает, что абсолютное значение в естественном праве имеет только высший критерий, как идея добра, вечная справедливость, нравственное сознание, все же остальное в его содержании изменчиво»247.

Так, И. А. Ильин писал: «Справедливость требует, чтобы право поддерживало равенство и равновесие между людьми, поскольку это необходимо для того, чтобы каждый мог вести достойное существование. Здесь право должно избегнуть другой опасности: оно не должно упускать из вида, что каждый человек, кто бы он ни был, как бы ни был ограничен в своих силах и способностях, имеет безусловное духовное достоинство и в этом своем человеческом достоинстве каждый человек равен другому. Если люди различны по своим реальным свойствам, то они равны по своему человеческому достоинству. Поэтому справедливое право не поддерживает естественного неравенства людей, если от этого может пострадать их духовное равенство. Справедливое право есть право, которое верно разрешает столкновение между естественным неравенством и духовным равенством людей, учитывая первое, но отправляясь всегда от последнего»248.

По определению Ильина, «правовые нормы, стоящие в согласии с моралью и справедливостью, называются естественным правом (т. е. правом, соответствующим самому “естеству” человека как духовно-нравственного существа). Когда человек имеет дело с такими нормами, то он получает возможность повиноваться им не только за страх, но и за совесть. Тогда оказывается, что каждый человек имеет не только правовую, но и моральную обязанность повиноваться праву, потому что тогда право предписывает во внешнем поведении то же самое, что голос совести одобряет как нравственное и справедливое. При таком положении дел право требует от человека как бы известного минимума морального и справедливого поведения, именно – моральной корректности во внешних поступках, и этим оно содействует нравственному воспитанию человека, начиная это воспитание с “внешнего”.

Тогда и мораль находит в праве могучую и достойную опору и между обеими сторонами устанавливается живое и творческое взаимодействие. В естественном праве обе стороны соединяются и согласуются: право остается правом, но получает значение моральной верности и становится естественным правом; мораль не вытесняется и не нарушается правом, но руководит его предписаниями и придает ему характер “естественности”»249.

Исходя из логики рассуждений И. А. Ильина, естественное право – это не предправо (не предшествует позитивному праву), а это то, что складывается на основе позитивного права. Он, в частности, отмечал: «Все человечество имеет перед собой задачу – работать над моральным усовершенствованием права. Создать естественное право есть идеал, который постепенно осуществляется в истории, но который далеко не осуществлен; отмена правовых норм, допускавших рабство, пытки, телесное наказание, крепостное состояние, бесправное положение женщин и т. д., свидетельствует о том, что дальнейшая работа здесь необходима и возможна»250.

П. И. Новгородцев также критически относился к историческому и социологическому направлениям в праве, показал, в частности, что историзм лишь мнимым образом упраздняет идею естественного права и что он не в состоянии решить проблему природы нравственности251.

«Естественное право Новгородцев истолковывал не в контексте исторической эволюции, а в качестве вечного неотъемлемого права человеческой личности, имеющего нравственную природу и характер абсолютной ценности. Он определял его как “совокупность моральных (нравственных) представлений о праве (не положительном, а долженствующем быть)”, как “идеальное построение будущего и нравственный критерий для оценки, существующий независимо от фактических условий правообразования”»252. «Таким образом, вопрос о естественном праве неизбежно должен был привести к вопросу о “самостоятельности этического начала”»253.

Развивая свою мысль, П. И. Новгородцев «…констатировал несводимость права и нравственности друг к другу и устанавливал связь обоих начал на почве естественно-правовой идеи. Это определило принципы нравственной критики позитивного права. Само естественное право понималось как особая часть моральной философии, задающая масштаб нормативной оценки правотворчества»254.