Континент коротких теней

Тем не менее его мужественное плавание имело значительные последствия: вряд ли можно рассматривать начинание Евтимена и последующее плавание Ганнона в отрыве друг от друга, а его ошибочное мнение, что один из рукавов Нила течет по Западной Африке, бытовало вплоть до конца средневековья.

«Только один копает колодец, но многие приходят, чтобы из него напиться» (пенде, Заир)

Египет, только что нанесший серьезный удар массалийским купцам и предоставивший право торговли грекам из Милета, утратил способность на подобные выпады. В 525 году до нашей эры, ослабленный неудачными военными походами и внутренними беспорядками, он был покорен войсками персидского царя Камбиса (528–522 гг. до н. э.). Целое столетие персидские цари были и египетскими фараонами. Но военачальники Камбиса по-прежнему не имели возможности нежиться в тени пальм или диктовать своим писцам приукрашенные мемуары. Вместо этого они вынуждены были воевать с Карфагеном, жителями оазиса Сипа в Ливийской пустыне и Эфиопским царством⁵¹. о котором лазутчики доносили самые разнообразные сведения.

Карфаген остался цел и невредим потому, что финикийские кормчие кораблей Камбиса, похоже, неожиданно вспомнили о своих родственных узах с Карфагеном, второй военный поход персов захлебнулся в песчаной буре, участники третьего пережили не меньшие невзгоды. Вот как описывает их судьбу Геродот: «Не успело войско пройти пятой части пути, как уже истощились взятые с собой съестные припасы. Вьючные животные были также забиты и съедены… Пока воины находили еще съедобную траву и коренья, они питались ими. Когда же пришли в песчаную пустыню, то некоторые воины совершили страшное дело: каждого десятого они по жребию убивали и съедали. Когда Камбис узнал об этом, то в страхе, что воины съедят друг друга, прекратил поход и велел повернуть назад. В Фивы царь прибыл, потеряв большую часть своего войска»⁵².

Персидский царь не терял надежды заполучить богатую добычу и готовился с войсками пересечь гористую пустынную местность, лежащую между 2-м и 4-м порогами Нила. Ведь его лазутчики из Элефантины сообщили, что в «царстве долговечных эфиопов⁵³» пленных сковывают золотыми цепями, устраивают так называемую трапезу солнца (лужайка, полная вареного мяса), моются в источнике с живой водой. Когда же действие воды наконец иссякает, они мумифицируют умерших по египетскому способу и помещают мумию в полый столб из прозрачного камня. Что это? Проявление буйной фантазии Востока? Лишь отчасти: в IX веке до нашей эры в Нубии, до тех пор находившейся под властью Египта, возникло государство Куш⁵⁴, которое в короткий срок достигло такой мощи, что подавило египетских властителей, и нубийские монархи стали фараонами XXV династии (715–663 гг. до н. э.). Изначально их резиденцией была Напата⁵⁵ у 4-го порога Нила, но город утратил свое значение примерно за три десятилетия до похода Камбиса и уступил свою роль Мероэ, находившемуся выше по течению, на полпути между устьем Атбары и местом слияния Белого и Голубого Нила. В обеих метрополиях расцвела культура, основанная на египетских образцах, но трансформировавшаяся в самостоятельные творения. Возникли храмы и пирамиды, украшенные великолепными фризами, системы орошения, протянувшиеся на большие расстояния; появились рудники по добыче золота, меди, драгоценных камней и множество железоплавильных печей. Мероэ называют «африканским Бирмингемом». Были разработаны собственные знаки для письма, более совершенные, чем египетские иероглифы.

Между прочим, ученым Берлинского университета имени А. Гумбольдта так и не удалось разгадать кое-какие загадки мероитской культуры, когда они несколько лет назад производили раскопки в Мусавварат-эс-Суфре — культовом комплексе, обнаруженном к юго-западу от Мероэ. Ибо время и постоянно менявшиеся правители страны повлияли на то, что многие черты этого потрясающего наследия человеческой культуры не поддаются расшифровке. Или вот еще один пример. В прошлом веке немецкий египтолог Карл Рихард Лепсиус⁵⁶ описывал, как турецкие оккупанты готовы были предоставить в его распоряжение целые компании по сносу мероитских пирамид, В этих работах они уже хорошо поднаторели. К чести Лепсиуса, он дал отпор подобным варварским устремлениям. Но к сожалению, в те времена находилось мало таких, кто при виде африканских памятников культуры испытывал бы благоговение.