Континент коротких теней

«Везде на оживленных базарах, прилавки торговых лавок прогибались под грузом слитков золота, женских украшений, изделий из слоновой кости, роскошно украшенного оружия, благовонных специй, рулонов шелка. Работорговцы громко расписывали достоинства черных рабов, продавцы страусовых перьев били в гонги, зазывая покупателей. В полутьме внутренних помещений некоторых лавок, устланных дорогими коврами, на вышитых подушках восседали самые уважаемые купцы, считавшие ниже своего достоинства заманивать клиентов шумом и криком. Там насыпали в мерные чаши жемчужины, достигавшие порой размера голубиного яйца, драгоценные камни, на которых еще не обсохла кровь убитых владельцев (разбой был распространенной формой перехода имущества от одного к другому), отмеривали ладан и мирру. Индия, Китай, Эфиопия, Греция, Рим — все они встретились здесь в этом смешении людей, почитающих сотни богов и говорящих на сотне языков»⁸³.

Одной из основных целей арабских торговых караванов была «Страна золота» — западноафриканская империя Гана⁸⁴, откуда уже в VIII веке в Северную Африку хлынул обильный поток золота. Империя Гана не имела ничего общего с государством, носящим сегодня такое же название, и находилась на самом юге сегодняшней Мавритании. Существует предположение, что в III–IV веках берберские племена, разбитые римлянами, были вытеснены сюда, и их появление способствовало расцвету установившегося на здешних территориях общественного уклада. Это говорит не против, а в пользу уровня развития местного населения. Видимо, уже на рубеже эр здесь сформировались крупные племенные союзы, между которыми вскоре наладились широкие торговые контакты. Таким образом, пришлая берберская аристократия только пожала плоды, созревшие без какого-либо ее участия. Господство берберов, смешавшихся с местным населением, длилось примерно до 770 года, когда власть захватили представители африканского народа сонинке⁸⁵. Они и вышедшая из их рядов династия Са-раколле раздвинули границы империи от побережья Атлантического океана до окрестностей Томбукту и от южномавританской Сахары до реки Фалеме, протекающей в треугольнике, который очерчен сегодня границами Сенегала, Гвинеи и Мали.

Самые ранние упоминания о процветавшей ганской торговле, зависевшей в первую очередь от богатых месторождений золота, оставили арабские географы Ибн Хаукал ан-Насиби в X веке и Абу Убайд Абдаллах ал-Бакри столетие спустя. Например, Ибн Хаукал сообщал из Аудагосты⁸⁶- поселения берберов-лемтуна у северо-западной границы Ганы, — что подорожная пошлина выросла там в течение одного срока службы в общей сложности до 400 000 динаров. (Динар — золотая монета, весившая от трех до четырех с половиной граммов.) Можно представить себе, как богаты и многочисленны были караваны, пересекавшие границу. Ибн Хаукал писал лишь о поразивших его местных порядках. Например, он лично был свидетелем судебного разбирательства, когда должнику было предписано выплатить 42 000 динаров

Ал-Бакри мы обязаны красочным описанием Кумби-Са-ле — столицы государства Гана. Город был разделен на две части. В одной, где возвышалось двенадцать мечетей, селились исключительно мусульмане. Другая была окружена мощным валом. Там находились дворец правителя, мечеть для гостей-муеульман и «хижины с круглыми крышами», в которых жил простой народ. Все постройки были возведены «из камня и дерева акации». Вокруг было много колодцев и простирались

Западноафриканские музыканты. Такие музыканты, чья профессия передается по наследству, до сих пор встречаются при дворах племенных вождей и в городах Западной Африки. Они играют на свадьбах, при обрядах обрезания и на других праздниках Мандара (Камерун)