Контора идёт по следу

Виктора только не трогайте, он — “чистый” дипломат. Уж мы-то знаем, на что вы способны: крепежный болтик ослабить на колесе или шину подрезать так, чтобы она на скорости в 80–100 миль/час якобы сама лопнула, а машина бы улетела в тартарары, и… прощай, дорогой товарищ!»

Подвел итог Казаченко последним двум часам игры в кошки-мышки с механизированными «топтунами» из ФБР.

…Смеркалось, когда Казаченко, выбравшись из подземки, остановил таксомотор и, плюхнувшись на заднее сиденье просторного «шевроле», не произнес — выдохнул: «Центральный вокзал. Пулей!»

Таксист удивленно вскинул голову и, выруливая в потоке машин, придирчиво разглядывал пассажира в зеркальце заднего видения.

Длиннополое темно-серое пальто из добротного драпа, белый шелковый шарф и надвинутая на глаза черная велюровая шляпа «борсолино» — непременные атрибуты туалета гангстеров из кинобоевиков — явно диссонировали с оксфордским произношением клиента.

«Автомат “томпсон” тебе бы в руки и сигару в зубы, парень, а не Центральный вокзал!» — чертыхнулся про себя таксист: ехать пять кварталов, а бензина под светофорами сожжешь, как минимум, целый галлон.

Завидев издали вокзал, Олег сделал знак водителю.

Не дожидаясь полной остановки машины, бросил на переднее сиденье пятидесятитидолларовую купюру, хлопнул дверцей и скрылся в толпе. Купив в привокзальной закусочной пакет сэндвичей и бутылку «антигрустина» — так коллеги из резидентуры называли виски, — Олег через пять минут осваивал купе поезда Нью-Йорк — Чикаго.

* * *

Утром Казаченко проснулся от чувства приближающейся опасности. Никак не мог взять в толк, откуда она исходит. Документов и вещей, которые могли бы его компрометировать, при нем не было. Необходимые для проведения операции имена, адреса, схемы движения — в голове. И всё же в воздухе пахло жареным!

На всякий случай Олег выглянул из купе в коридор и внутренне похолодел. По проходу двигались канадские пограничники, сопровождаемые проводником.

«Что за черт, как я мог оказаться в Канаде?!»

И вдруг он вспомнил. Прорабатывая в нью-йоркской резидентуре возможный маршрут продвижения к месту назначения, Олег допускал, что туда придется добираться по железной дороге. Из десятка поездов в сторону Чикаго один частично проходил по канадской территории. И его угораздило сесть именно в этот! И хотя между Штатами и Канадой настоящей границы не существует, поскольку ежедневно десятки тысяч канадцев и американцев пересекают ее в обоих направлениях и особой проверки поэтому здесь нет, но ведь Казаченко не канадец, тем более — не американец! При проверке его документов могли возникнуть сложности. Вплоть до дипломатического скандала.

Конечно, имея на руках карточку сотрудника ООН и дипломатический паспорт, которые позволяли ему пересекать границы почти всех государств, он не мог быть арестован. Но с другой стороны, он из СССР, а это уже меняло отношение к нему пограничных властей.

Казаченко живо представил себе, что ему скажут по возвращении в Москву, если он попадется на таком пустяке: не отработал до конца маршрут, поторопился, зря потратил время и деньги, подвел, наконец! Чрезвычайные обстоятельства, толкнувшие его совершать путешествие на поезде, никто, разумеется, в расчет брать не будет.

Решение созрело мгновенно.

Олег лег на лавку, предварительно сделав пару основательных глотков виски, а полбутылки расплескав по купе. Сивушный дух густыми волнами вмиг распространился по купе. Бутылку поставил на пол, рядом с головой. Надвинул шляпу на лицо, а в ленточку шляпы воткнул свой билет. Словом, — пьяный вдрызг, но… с билетом!

Вошедшие пограничники и проводник безуспешно теребили пассажира за плечо.

— Надо же так набраться! И как он еще дышит в этом смраде?! Ишь, пижон — будто только что со съемок фильма об Аль Капоне! Может, всё-таки разбудить?

— Не стоит, мало ли, кто как одет! Янки — его и за версту видно. Билет есть — пусть отсыпается. Хорошо еще, что поезд идет не до Аляски, а то был бы сюрприз этому «гангстеру», обнаружь он себя, да еще с похмелья, меж эскимосов!

Напряженно Олег вслушивался в обмен репликами служивых… Наконец, он услышал характерный щелчок кондукторского компостера, и группа покинула купе. Пронесло!

Глава вторая. С револьвером у виска

По прибытии в Анн-Арбор — «зону боевых действий» — Казаченко взял напрокат машину, снял номер в дешевом отеле и, приведя себя в порядок и наскоро позавтракав сэндвичами из пакета, отправился в городок Мичиганского университета.

В одной из аудиторий пожилой человек читал студентам лекцию на английском языке с сильным славянским акцентом.

Несмотря на то, что он сильно постарел, Казаченко сразу узнал его по фотографиям и по описанию, когда в Москве, готовясь к командировке и встрече с ним, знакомился с его личным делом тридцатилетней давности.