Контракт на эльфа (СИ)

Он стоял у высокого стеллажа, пропахшего плесенью и пылью. В свете единственной свечи, пляшущей от сквозняка, его тень дергалась, будто живая. Эрика старалась на нее не смотреть, ей все казалось, что сейчас тень отделится от Ольгерда и прыгнет на нее черно-красным вихрем.

— Вам не кажется диким поклоняться чьим-то мощам? — Эрика решительно захлопнула книгу и подняла глаза на атамана. — Религии, основанные на артефактах, поразительно живучи. Неужели кто-то всерьез верит, что поцеловав косточку пророка, тщательно отмытую от экскрементов ящера, обретет счастье?

— Ради обретения счастья люди способны и на большее, — усмехнулся фон Эверек. — На куда более глупые поступки.

Порывом ветра рвануло створку, свеча полыхнула и погасла. Через окно проникал слабый свет факелов, но его хватало лишь на то, чтобы выделить квадрат окна в проеме стены. Эрика вжалась в кресло, чувствуя, как по ногам пробежал холодок сквозь толстую замшу штанов и плотную кожу сапог.

— Вы боитесь меня или темноты? — насмешливо поинтересовался атаман, не спеша зажигать свечу.

— Вас в темноте, — осторожно ответила Эрика, вглядываясь в кромешную тьму напротив.

Под сапогами Ольгерда протяжно скрипнул паркет.

— Вы хотите меня о чем-то спросить, — прохладно произнес атаман. — И не решаетесь. Спрашивайте, я не кусаюсь. Самое страшное, что я могу сделать, это не ответить на ваш вопрос.

— Нет уж, — нервно рассмеялась Эрика. — Ничего я не буду спрашивать. Чем меньше знает партизан, тем меньше выдаст он врагу. Пусть ваши секреты останутся при вас.

— Теперь я вынужден настаивать, — судя по тону, атаман тоже улыбался.

— Ну хорошо, — девушка сдалась. — Ваша манера боя. Это какое-то колдовство?

— Нет, — Ольгерд больше не смеялся. — Это тьма. Когда ты долго смотришь во тьму, тьма начинает смотреть в тебя. А потом и из тебя.

На дворе послышался громкий лай и топот копыт.

— А вот и дружина, — атаман высек искру огнивом — не пальцами, как это делали Геральт или Йеннифер. — Можете взять отсюда любую книгу. Все равно хозяевам они больше не понадобятся.

***

Компания подобралась разношерстная, но в то же время подозрительно однообразная, как будто каждый из присутствующих в гостиной захаживал в одну и ту же цирюльню и заказывал одежду у одного и того же бронника. Особенно впечатлила Эрику татуированная девица с длинной и толстой русой косой — она все время несла уморительную похабщину, сохраняя при этом наивный и чистый взгляд ясных голубых глаз. Вместе с дружиной приехали слуги, и вскоре из кухни начал доноситься аромат жареной баранины и запеченных сазанов, которых давеча наловил в Понтаре пан Зенд. Мертвый дом ожил. Кругом горели свечи, отовсюду доносились хохот, пение, топот множества ног и плеск вина — Эрика готова была спорить, что такого разгула поместье не видывало при старых хозяевах. Они с Ардом примостились в уголке, подальше от толпы. Кресло в цветочек оказалось мягким и уютным, и Эрику едва не сморило после бессонной ночи: сначала они допоздна беседовали с Ольгердом в библиотеке, потом ей пришлось знакомиться с дружиной, а под утро Адель решила, что для разговоров по душам это самое подходящее время. Эрика, не желая обижать новую знакомую, добросовестно выслушала излияния разбойницы, и уснула лишь тогда, когда солнце заглянуло в окно.

— Говорят, в ночь Саовины вся нечисть выползает из нор, — к ней беззастенчиво подкатил изрядно поддатый пан Богатырович и облокотился на спинку кресла. — Вам не страшно, милсдарыня?

— А чего вас бояться? — прохладно ответила Эрика. — Как из норы выползли, так и обратно заползете, сударь.

С минуту черноусый разбойник силился осмыслить услышанное, а когда наконец понял, то цокнул языком и головой покачал:

— Нам с вами есть-пить, кровь проливать, а вы!

— Вы меня, сударь, давеча грозились в бочке засолить, так что не обессудьте, — Эрика пожала плечами и закинула ногу на ногу.

— Борзеешь, девка! — вспыхнул пьяница, нависнув над Эрикой. Но Ард взвился и щелкнул зубами у самого сизого носа наглеца, дав понять, что шутить не настроен. — Тьфу ты, провались, зараза!— Богатырович отшатнулся и едва удержался на ногах.

Компания сопроводила это действо дружным хохотом, кто-то даже захлопал в ладоши.

— Я же говорила, — томно протянула Адель, — что лапонька у нас с норовом.

— А без псины своей и не можешь ничего, да? — униженный разбойник был не на шутку взбешен. — У нас все равны, так может, на саблях поговорим?

В гостиной наступила тишина. Только слышно было, как звякает посуда на кухне да потрескивает в очаге огонь.

— Отчего бы и нет, — медленно проговорила Эрика, в упор глядя на Богатыровича. — Вот только бой будет неравный — вы, сударь, пьяны, а я нет.

— Эгей! Ну-ка, расставь столы! — первой подхватилась Эржбета. — Пан Богатырович хоть и забияка, но рубака отменный. Поглядим, какова в бою наша новая подруга.