Контракт на эльфа (СИ)

В комнате пахло сыростью — потолок еще не высох, а потеки на беленой стене грозились остаться навсегда, напоминая о недавнем потопе. Эрика подошла к распахнутому настежь окну, силясь вспомнить, открывала ли его утром. Но все замки были на месте, в шкафу не пряталось чудовище, под кроватью была только пыль и мышиный помет. На улицах еще было людно — до позднего вечера под фонарями бродили гуляки, торговцы, стражники, бродячие артисты и разбойники.

Ард засопел у кровати, устраиваясь на свернутое в углу одеяло. На краснолюдских харчах и от оседлой жизни зверь раздобрел и обленился. И когда дверь позади него скрипнула, не счел нужным даже поднять головы.

Иорвет подошел бесшумно, и если бы не проклятые несмазанные дверные петли, скоя’таэль ничем не выдал бы своего визита. Эрика обернулась.

— Стучать не учили? — буркнула она по привычке, но эльф пропустил замечание мимо своих острых ушей.

— Vatt’ghern попросил меня присмотреть за тобой, — равнодушно бросил сидх. — Словно у меня нет больше дел, кроме как приглядывать за взбалмошной dh’oine.

«Геральт, Геральт, что ты творишь», — с досадой подумала девушка, уставившись в темнеющее сапфировое небо. На крыше соседнего здания мелькнула чья-то тень, и Эрика сделала полшага назад. Идея ведьмака больше не казалась ей глупой.

— Что это? — Иорвет подошел к подоконнику, и вытащил из щели между ставнями свернутый кусок пергамента и принялся читать вслух. — Вечный Огонь покарает грешников и разоблачит чудовищ…

Эрику в одно мгновение охватил липкий, омерзительный ужас.

— Закрой ставни, — глухо сказала она, отойдя подальше от окна. — И ложись в постель.

На лице Иорвета отразилось недоумение, тотчас же сменившееся хищным злорадством. Он прищурил глаз и медленно расстегнул поясные ножны. Плавным жестом, который в другой ситуации Эрика сочла бы до неприличия соблазнительным. Но сейчас она могла думать только о чертовом пергаменте с легким, но все же ощутимым запахом формалина.

— Раздеваться не обязательно, — прервала его девушка, несмотря на страх, не удержавшись от некоторого ехидства в голосе.

— Я не ослышался? — эльф заговорил вкрадчиво, чуть растягивая слова. — Ты желаешь лечь со мной, не раздеваясь?

— Йорвет! — Эрика с ужасом осознала, что еще не утратила способность краснеть. — Я хочу, чтобы ты провел ночь в этой комнате, потому что мне угрожает маньяк! А не потому что…

Она чуть было не сказала это. Что каждый чертов день засыпает и просыпается с мыслями о чертовом эльфе. Что желает провести с ним не только эту ночь, но и все последующие. И что (эта мысль повергла ее в шок) не будет против, надумай сидх взять ее прямо на этом колченогом столике.

— Я понял, — не меняя тона, эльф сложил руки на груди. — Ладно.

Эрике показалось, что еще немного, и воздух между ними заискрится и взорвется ко всем чертям. Сидх лениво стянул сапоги и улегся на кровать, закинув ногу на ногу.

Понимая, что этой ночью никто из них не будет спать, Эрика не стала задувать свечу. Она юркнула к стене, накрылась тонким одеялом с головой, и притворилась спящей.

Иорвет неподвижно лежал на подушках, которые были для него слишком мягкими, на непривычной и неприятной пуховой перине, и смотрел в одну точку, стараясь дышать медленней и размеренней. Внешне он казался спокойным, как море в штиль, но в суровой скоя’таэльской душе творилось неладное. Рассуждать о правильности своих поступков эльф не привык — он всегда доверялся звериному чутью, и именно поэтому до сих пор был жив. Чутье подсказывало, что сейчас он на нужном месте, но разум твердил, что негоже прославленному командиру «белок» сторожить какую-то девицу, как цепному псу; что давно пора покинуть Новиград, уйти в леса, вернуться к привычной разбойничьей жизни, и навсегда забыть об этой foile dh’oine.

Эрика уснуть не смогла. Особенно когда Иорвет закурил трубку, и комнату окутало ароматным дымом. Эльфский табак имел мало общего с той терпкой и горькой дрянью, что курили мужики в тавернах, и уж вовсе не походил на краснолюдскую махорку. И оттого его хотелось еще больше — втянуть в легкие поглубже, чтобы немного закружилась голова, а на языке остался пряный, чуть сладковатый вкус.

— Ты не мог бы курить в другом месте? — Эрика вылезла из-под одеяла, пригладив изрядно отросшие волосы. — Я бросила, но это не значит, что мне не хочется.

— Зачем? — Иорвет выгнул бровь, непонимающие уставившись на девушку.

— Ну, мало того, что я ругаюсь, как сапожник, и медленно спиваюсь, не хватало еще и снова закурить. Тогда останется только начать нюхать фисштех, — фыркнула та.

— Кури, если хочешь, — эльф повел плечами и протянул ей трубку. — Никогда не стоит отказывать себе в удовольствии. Кто знает, наступит ли завтра.

Это прозвучало так двусмысленно, что Эрика невольно поправила ворот рубашки — ей показалось, что тот затягивается на шее петлей.

— Ведьмак собирается в Оксенфурт, — продолжал Иорвет, затягиваясь густым дымком. — А после отплывает на Скеллиге. Мне больше нечего делать в Новиграде. Я возвращаюсь в Велен.