Концерт в декабре

Снова и снова думать об этом, вспоминать, видеть мысленно перед глазами, как браться целовали друг друга, сходить с ума от этих мыслей?

Ну почему так?

Почему-почему-почему?..

Какие же вы глупые, девчонки и мальчишки, желающие оказаться рядом с ними, рядом со своими кумирами, чтобы хоть на некоторые мгновения стать частью Zipp…

Сейчас ты все бы отдала, чтобы вернуться назад, к своей прошлой жизни, и жить, упиваясь иллюзиями.

И ведь самое страшное, что они не были плохими, нет… Было бы слишком просто навесить клише, и дать четкое определение. Саша, Ромка – самые обычные, земные, со своими заморочками. Были у них слабости, и, может быть, в любви они несколько оригинальны, когда выбирают партнеров, и… да, не идеальны, конечно, так ведь идеальных людей и не бывает в природе.

Чего же ты сидишь тут и льешь слезы?

По чему? По своей мечте?

Ты откинула голову назад, закрыла глаза, желая забыться.

Да, по своей мечте… Наивно, может быть, но разве кто может запретить мечтать?..

Рома.

Кутаешься в плед, сидя возле камина. Странно, а сначала ты даже не обратил внимания на старинные кованые изразцы и тепло живого огня. Кто его разжег, когда?

Но тебя, чувствительного к красоте, трогает все до мелочей. И запах дерева, и яркие блики на стенах, и мягкий ворс теплой накидки.

Наклоняешь голову, потираясь щекой о светлый мех.

За окном так холодно, а здесь, в тишине номера – уютно, светло. Как будто весь мир сжался до размеров этой самой комнаты, и никого не осталось, кроме тебя и брата.

Сашка стоит в дверях, задумчиво смотрит:

- Ты похож на кошку.

Улыбаешься, чуть поворачивая голову к нему:

- На кошку, которая гуляет сама по себе?

Это подразумевалось, как шутка, но брат хмурится, быстро подходит к тебе, опускается на колени:

- Ромка, я не знаю, что сказать… Все запуталось. Мы ведь с тобой уже проходили через это, и чем все закончилось?.. Я не знаю, что нам делать.

- Что делать? Продолжать жить дальше, - легонько усмехаешься. Черт, ты чувствовал, что подобный разговор все-таки состоится. Слишком хорошо знаешь брата.

- Но… Посмотри на меня! Мы… мы уже давно не смотрим друг на друга, как братья, чего уж скрывать… Лично я…

- Лично я тоже!

- Не перебивай! Я, может, душу тут пытаюсь раскрыть, а ты, как обычно, лезешь со своими комментариями…

- Ох, конечно, конечно…

Серьезный момент упущен. Ты улыбаешься от уха до уха, глядя на сосредоточенное лицо Сашки.

- Не у всех же получается болтать без перерыва. На интервью и рта не даешь раскрыть…

- Все, молчу, молчу…

Теперь и Саша лыбится:

- И где воздух только умещается? Такой маленький, тощий… А язык без костей!

- Ну, все претензии к матушке-природе… Или к нашей… Ой, да! Молчу!

Зажимаешь рот ладонью и изображаешь, как запираешь его на воображаемый замок, а ключ выкидываешь за спину.

Сашка закатывает глаза:

- Ты как ребенок! Ром… Я не знаю, как жить без тебя, если ты уедешь, если ты влюбишься и решишь жениться. Но я в любом случае поддержу, потому что люблю тебя.

Трясешь его за руку, порываясь что-то сказать, но он ласково прикладывает палец к твоим губам.

- Подожди… Я хочу сказать, что во мне борются два чувства: с одной стороны я желаю тебе нормального будущего, с семьей, детьми и все такое, а с другой – я чертов собственник, и не представляю, как смогу жить без тебя. Потому что ты даешь мне силу, братишка, только благодаря тебе я верю, что мы с тобой горы свернем. Мне надоело притворяться. Я не смогу больше без тебя…

Впервые видишь брата таким растерянным. От сознания того, что этот человек, который всегда был примером и образцом для подражания, нуждается в тебе, теплеет на душе.

Да, и он не идеален…

- И ты даешь мне силы, - обнимаешь, крепко-крепко сжимаешь ладони за его спиной. И мысленно даешь себе обещание.

- Я просто боюсь, что у нас снова ничего не выйдет… Я не хочу тебя делить ни с кем, слышишь?

- Все зависит от того, чего хочешь ты.

Сашка становится вдруг серьезным – задумчиво смотрит, обводит пальцами контур губ, и ты начинаешь понимать, что он, твой брат, боится. Он, такой уверенный в себе, насмешливый, жесткий, сейчас волнуется и переживает, как на первом свидании. И боится, что ему ответят отказом.

- Я люблю тебя, дурачина! Стал бы я так лезть к тебе все это время, доводить…

- Не понимаю, как могу тебе нравится… У меня же ноги волосатые, и вообще…

Смеешься.

Смеешься искренне, закатывая голову назад, чувствуя, как на глазах выступают слезы.

- Эй, это не истерика, нет? А то я даже не знаю, что делать…

- Я люблю тебя! – твои глаза блестят, а голос вибрирует от эмоций. – И я готов пойти на все, скрывать правду от всех, лишь бы ты меня не отталкивал, как прежде.

- И что же? Снова скрываться? – хмурится брат.

- А у нас есть выбор? Если мы хотим сохранить то, что имеем… Хотя моей репутации уже вряд ли сможет что-то навредить…