Копье и кость

– Это мне с тобой надо поговорить!

Сайдр и Шиада переглянулись:

«У тебя много новостей», – подумала жрица.

«Я подожду снаружи», – ответил жрец.

«Лучше пока осмотрись у озера. Я хочу обсудить с тобой многое».

Берада несказанно бесило то, что эти двое явно о чем-то переговаривались, но у него самого не было ни шанса понять, о чем именно.

«Люди твоего мужа будут следовать за мной по пятам».

«Разве для тебя это проблема – скрыться от глаз?» – Даже в мыслях Шиады Сайдр услышал усмешку.

«Просто если я пропаду из поля зрения, твой спутник с ума сойдет от тревоги и ревности. Да ты глянь на него».

Шиада перевела глаза на мужа. Берад в самом деле уже дрожал с ног до головы и был на грани безумия от душившего бессилия. Жрица вновь обратилась к друиду:

«Могу я тебя попросить? Я никогда не делала этого с ним и не хочу».

«Хорошо, и потом я пойду».

«Только не сильно», – мысленно шепнула женщина.

Сайдр повернулся к разгорячившемуся Бераду, что-то сказал, легонько потряс посохом, тихонько стукнул. Герцог почувствовал, как в душе, против собственных чувств, что-то опускается, будто прохладная горная речка заливает раскаленные добела пески. Герцог опять перевел глаза с гостя на жену и обратно. Сайдр между тем поблагодарил за гостеприимство и откланялся. Правда, уходя, мысленно усмехнулся:

«Воспитала, значит? Герцог хорошо сопротивляется воздействию».

«Он и впрямь волевой, но, к несчастью, импульсивный. Увидимся». – Жрица проводила друида взглядом через плечо.

– Я тебя слушаю, – спросила мужа вслух.

– О чем вы говорили? – заметно спокойнее, но все еще нервно спросил Берад.

– Сошлись во мнении, что нам есть что обсудить, – прямо ответила женщина. – Если хочешь сделать мне замечание или устроить выволочку, давай поскорее – преемник Верховного друида, знаешь ли, не потащится в неведомую даль, да еще в оплот искаженной веры, без весомых причин.

Берад вскочил в мгновение ока и влепил жене пощечину, лишь за долю мгновения до шлепка осознав, что делает, и попытавшись хоть немного смягчить удар. Шиада схватилась за щеку молча. Не отстраняясь и глядя мужу прямо в глаза. Лигар отступил на шаг, чувствуя привкус раскаяния во рту, но извиняться не стал.

– Это ты виновата. Едва у нас все наладилось, пригласила в дом какого-то шарлатана и жмешься с ним, как… как…

– Шарлатан – это твой епископ Ваул, а Сайдр – носитель великого знания и силы.

– Да плевать мне, кто он! Я тебе еще в Кольдерте сказал, чтобы не смела позорить меня! Не смела чернить имя, которое я тебе дал!

– Ты мне дал? – запинаясь спросила Шиада. Хмыкнула, села на один из стульев. – Берад, все, что ты мне дал, – импульс, от которого яйцо внутри женщины остается в теле, а не выходит с кровью. Ну и еще, конечно, целый ворох хлопот. – Видя, как Лигар начинает заводиться с новой силой, женщина подняла руку в мягком останавливающем жесте и продолжила: – Сирин – это род Великой Змеи, дети, рожденные до того, как Уроборос свернулся в кольцо и заглотил свой хвост. Нам не так важны те блага, которые вы даете женщинам взамен на то, что они продолжают ваш род. Да и если бы были важны – поверь, мы можем получить их сами. Любое дитя древа Сирин может внушать людям как любовь, так и ненависть. Что до имени… даже династия великодержавного Яса Яасдур – ребенок в сравнении с Сиринами. Так что насчет данного мне имени ты явно погорячился.

Что за чушь она несет, устав и от ситуации, и от собственного раздражения, подумал Берад. Шиада мимолетно улыбнулась, но комментировать не стала.

– Если ты задержал меня только из-за необоснованной ревности, я пойду. Посланник Ангората проделал такой путь не из тоски или любопытства, и у него всегда полно дел. Не волнуйся, он не задержится больше чем на сутки.

– Да пусть сейчас выметается! Говорит, что хотел, и проваливает!

Жрица обернулась уже у двери:

– К сожалению, чтобы поговорить с Сайдром, мне придется дождаться ночи. – И, насладившись неописуемым букетом чувств на лице мужа, женщина добавила: – Днем ведь не видно звезд.

Они стояли под луной на берегу Бирюзового озера. В том самом месте, где Шиада впервые остановилась, когда только приехала в дом мужа. Женщина была тепло одета – Сайдр настоял на целых двух плащах, хотя жрица уверяла, что это лишнее. Не прошло получаса с тех пор, как они вышли из покоя герцогини: Сайдр не хотел отпускать маленькую Тайрис, говоря, что девочка прекрасна, как звездочка, но няньки настояли – ребенку пора спать. Шиада над этим посмеивалась: Сайдр сам был отцом и очень любил детей. К тому же «Сирин пахнут совсем особенно». Да, это так, мысленно соглашалась Шиада.

Оставшись наедине с друидом, жрица ощутила чувство, которого не испытывала много лет, – волнение. Ее до беспокойства интересовало все: как себя чувствуют Верховные жрица и жрец? Что происходит дома? Что творится в мире? Что произошло с Агравейном? Кого король Удгар избрал новым наследником? Ведь ближе всех к трону оказался Норан – потомок старшей из дочерей короля. Но проблема была в том, что Норан наследовал дому Страбон, что правит Иландаром, а об объединении стран и думать смешно.