Копи Хаджибейского лимана

Тут он грязно выругался и показал ей неприличный жест. В этот же самый момент со стен, со всех сторон, как горох, посыпались малолетние бандиты. Они спрыгивали вниз, вылезали из подвалов, возникали из ниоткуда... Это была ловушка.

Они сбили Таню с ног и повалили ее на землю. Падая, она до крови ободрала оба колена. И тут же почувствовала, как у нее вырывают сумку, сдирают с нее жакет, срывают с шеи серебряную цепочку... Улюлюкая, ватага унеслась прочь. Последним убегал мальчишка, за которым она гналась. На ходу он плюнул в ее сторону. В его глазах была животная ненависть и злость...

ГЛАВА 11 Беспризорники под котлами. Зверь. Разговор с Таргисовым

От котлов шел пар. Днем они нагревались на солнце, к вечеру их начинали подогревать на небольшом огне, и строительный раствор получался прочный. А на рассвете, когда сизая дымка, пришедшая с моря, покрывала дома, как вуаль, окутанные паром котлы становились похожими на невероятную бутафорскую декорацию из страшной сказки, конец которой никто не мог угадать.

Стройка шла повсюду, и не только в районе Привоза. Слишком много мест в городе были разрушены после страшных уличных боев. Их было не сосчитать — летели снаряды, взрывались бомбы, оставляя после себя кровь и выжженный пепел.

И некоторые дома стояли в руинах не один год, чернея выбитыми проемами окон, стекла в которых заменила паутина и обрывки старых, истонченных временем газет.

Правду сказать, некоторые дома пытались восстанавливать, чтобы расселить жителей из трущоб Молдаванки и Слободки — поскольку скученность населения в этих беднейших районах города давно превзошла всякий предел. А потому потихоньку Одесса начала строиться, восстанавливаться после руин. Тут и там появлялись многочисленные строительные артели, организованные в помощь государству частниками-нэпманами. Они брали заказы на строительные подряды у государства. И новая власть с удовольствием их нанимала, ведь при этом убивала двух зайцев: обеспечивала новые рабочие места, да и стройка двигалась быстрей.

Но больше всего строительство разрослось в районе Привоза. Рынок расширялся, возводились новые корпуса, строились торговые и строительные павильоны. Часть свалки за Привозом — одного из самых грязных мест в городе — расчистили и также отдали под строительство.

Стройка не прекращалась ни днем, ни ночью. Работали там в основном селяне из окрестных деревень — в поиске заработка и лучшей жизни они поднимались с насиженных мест, поскольку просто боялись умереть с голоду — без работы, без земли, в колхозах, еле-еле сводящих концы с концами...

В огромных котлах варился асфальт, рядом возились со строительным раствором. И еще с чем-то очень важным для строительства — Таня не разбиралась в таких тонкостях. Но твердо знала одно: именно там, в местах стройки за Привозом, собиралось огромное количество беспризорников. По ночам они прятались и грелись под огромными котлами, ведь апрельские ночи все еще были холодными. Рабочие их не гоняли, наоборот, подкармливали кто чем может, ведь и сами жили впроголодь, а беда — она такая: всегда приходит одна на всех.

Таня быстро шла мимо главного входа Привоза, закрытого в этот рассветный час. Еще было слишком рано, и она надеялась захватить кого-то врасплох. После неудачи в переулке возле кинофабрики Таня не сдалась, не опустила руки. Теперь ее решимость была еще сильнее, чем прежде. Во что бы то ни стало она хотела найти брата мальчика, которого толпа забила насмерть, вытащить его с улицы и спасти.

Она и сама не понимала, зачем ей это нужно. Если бы ее кто-то спросил — ни за что не смогла бы объяснить. Но Таня твердо знала одно: если этого не сделает, никогда не сможет спать спокойно. Может, хоть это как-то поможет искупить ее огромные грехи.

А между тем найти маленького беспризорника на улице и забрать его оттуда было почти непосильной задачей. В Одессе было слишком много заброшенных домов, щелей, катакомб, в которых прятались уличные дети, спасаясь от своей ужасной жизни, от злых, жестоких людей. По всему городу таких укромных мест было тысячи. Не меньше было и самих беспризорников. Их количество пополнялось с каждым днем со страшной скоростью, и никто не мог определить это точное число.

Забрать всех беспризорников с улицы тоже было непосильной задачей. Как только ребенок попадал в стаю таких же, характер его страшно менялся. Он становился злым, жестоким, отчаянным, дерзким, и никакие правила ему были не указ... А вместе с тем в нем появлялось подхалимство и притворство. Чтобы выжить, ребенок учился лживости — ему надо было избежать побоев и оскорблений тех, кто в стае всегда оказывался сильней.

Постепенно такие дети превращались в злобных и опасных зверьков. Воруя, чтобы выжить, они делали ложь основной чертой своего характера, огораживаясь как броней от любых проявлений человеческого сострадания и доброты. Жизнь учила их никому не верить. Их действительность проходила под лозунгом «враги повсюду», и везде, при любых обстоятельствах, они воспринимали взрослых как врагов.