Копья и пулеметы

Не было ни малейших беспорядков, никаких «выкриков с мест». Ораторы выступали, собравшиеся внимательно слушали. И тут в толпу неожиданно врезался отряд гвардейской кавалерии, рубя направо и налево – и отнюдь не плашмя. Люди в панике стали разбегаться, площадь опустела буквально через несколько минут. Итог печальный: 11 убитых и более 400 раненых, из них 113 женщин (о числе раненых детей у меня сведений нет, но точно известно, что были и они).

В народе это побоище язвительно окрестили «бойней под Питерлоо» еще и из-за того, что безоружных людей рубили и топтали копытами коней кавалеристы того самого полка, что четыре года назад участвовал в битве под Ватерлоо.

А что же правительство? А оно поручило министру внутренних дел лорду Сидмуту направить манчестерским властям поздравление и полное одобрение решительному пресечению «беспорядков»…

И парламентские выборы как ни в чем не бывало продолжались по старой системе, берущей начало в Средневековье. Чтобы дать читателю как можно более полное представление о тогдашних методах политической борьбы, приведу обширные отрывки всё из того же романа Чарльза Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба» (Диккенс несомненно наблюдал своими глазами нечто подобное или по крайней мере был хорошо осведомлен).

Время действия романа, повторяю, указано точно – 1827 г. (Правда, в другом месте герой просит принести ему подшивку газет за тысяча восемьсот двадцать восьмой год, но разница несущественная.) Заверяю, скучно не будет.

Во время своих странствий по английской глубинке мистер Пиквик и его друзья попадают в небольшой городок Итенсуилл, где как раз ожесточенно борются за место в палате общин два достопочтенных джентльмена, мистер Сламки и мистер Физкин. Судя по описанию, Итенсуилл – никак не «гнилое местечко», но все же счет избирателям идет не на сотни, а на десятки. Мистер Пиквик по живости характера и стремлению к «изысканиям, наблюдениям над людьми и нравами» и на этот раз окунается в гущу событий. И наблюдает утром из окна своего гостиничного номера избирателей одного из кандидатов.

«– Они производят впечатление славных, свежих, здоровых ребят, – сказал м-р Пиквик, выглядывая из окна.

– Еще бы не свежих, – отозвался Сэм (слуга Пиквика. – А.В.), – я с двумя лакеями из «Павлина» здорово откачивал независимых избирателей после вчерашнего ужина (их весь вечер кормили от пуза и поили от души люди одного из кандидатов. – А.Б.).

– Откачивали независимых избирателей! – воскликнул м-р Пиквик.

– Ну да, – сказал Сэм, – спали, где упали, утром мы вытащили их одного за другим и – под насос, а теперь они регулярно в полном порядке. По шиллингу с головы комитет выдал за эту работу.

– Быть не может! – воскликнул пораженный м-р Пиквик.

– Помилуй бог, сэр, – сказал Сэм, – где же это вас крестили, да не докрестили? Впрочем, это еще ничего.

– Ничего? – повторил м-р Пиквик.

– Ровно ничего, сэр, – ответил слуга. – Вечером накануне последних выборов противная партия подкупила служанку в «Городском гербе», чтобы она фокус-покус устроила с грогом четырнадцати избирателям, которые остановились в гостинице и еще не голосовали.

– Что значит устроить фокус-покус с грогом? – осведомился м-р Пиквик.

– Подлить снотворного, – отвечал Сэм. – Будь я проклят, если она не усыпила их всех так, чтобы они опоздали на двенадцать часов к выборам! Одного для пробы положили на носилки и доставили к палатке, где голоса подавались, да не прошло – не допустили голосовать! Тогда его отправили обратно и опять уложили в постель.

– Странные приемы, – сказал м-р Пиквик, не то разговаривая сам с собой, не то обращаясь к Сэму.

– И наполовину не такие странные, сэр, как одно чудесное происшествие, что случилось с моим собственным отцом во время выборов в этом самом городе (отец Сэма – пожилой кучер с многолетним стажем. – А.Б.).

– А что такое? – полюбопытствовал м-р Пиквик.