Коптский крест. Дилогия

  Антип подхватил пустую бутылку и растворился в окружающем пространстве. Но побыть в одиночестве не удалось - по лесенке поднялся герр Вентцель, инженер, сотрудник немецкой компании "Крафтмейстер и сыновья" - человек умный, безупречно воспитанный и к тому же тонко понимающий Восток. Они познакомились с герром Вентцелем сразу, как только поднялись на борт "Царевны Будур". Подкупило то, что немец знал русский - впрочем, этим его достоинства не исчерпывались. Инженер ездил в Багдад на отдыхе; служащие немецкой строительной компании, оказывается, нередко позволяли себе подобные турпоездки - благо, посмотреть в столице багдадского вилайета было на что. Скоро Олег Иванович узнал, что герр Вентцель - российский подданный, хотя и родился не в России; 42 года назад он появился на свет в городе Кёнигсберге. Его профессиональная карьера началась в Польше, на строительстве Лодзинской фабричной железной дороги; в дальнейшем Курт Вентцель прокладывал железнодорожные магистрали по всему Востоку - и в Турции, и в Египте, сумев поработать даже на прокладке вспомогательной железнодорожной ветки Суэцкого канала. Путешествуя по Востоку, инженер приобрел вкус к древностям, неплохо изучил историю этих мест и стал недурным археологом- любителем - благо, земляные работы случалось проводить и в поистине исторических местах. Поездка герра Вентцеля в Багдад носила характер, в некотором смысле научный - он обстоятельно рассказывал, об экспонатах, которыми сумел пополнить свою коллекцию. К немалой своей досаде, инженер не мог продемонстрировать "герру Семеноффу" особо интересные образцы, поскольку те были тщательно упакованы в багаж; зато он с удовольствием поведал Олегу Ивановичу и Ване о том, что коллекцию собирает не для себя. Собрание хранится в одной из мужских гимназий его родного города, и он сам, как член попечительского совета сего учреждения, неустанно заботится о пополнении столь полезной для юношества экспозиции...

  Все это герр Вентцель излагал с восхитительной серьезностью и без тени улыбки. Ваня поначалу пытался подшучивать над "германцем" (как называл инженера Антип), но, натолкнувшись на укоризненный взгляд отца, оставил это занятие. Тем более, что немец оказался прекрасным рассказчиком и по-настоящему хорошо знал предмет. Так что теперь Ваня с отцом проводили дни под навесом, пассажирской палубы: уютно устраивались в полотняных шезлонгах и слушали неторопливый рассказ герра Вентцеля о древней земле, неспешно проплывавшей мимо бортов "Царевны Багдада"...

  Немец пододвинул шезлонг поближе к лееру и сел, удовлетворено вздохнув. Олег Иванович обвел взглядом палубу, заметил пустой шезлонги, слегка помедлив, пристроил его рядом с инженером. За спиной тут же возник Антип - на этот раз уже с тремя бутылками. - запотевшими, холодными. Инженер благодарно кивнул и, приняв кружку пенного напитка, завел неспешную беседу. Олег Иванович лениво слушал, время от времени вставляя что-то незначащее - а сам наблюдал за проплывающей мимо борта щетиной камышей, окаймлявшей на всем протяжении берега Тигра...

  Жара... пароход...Азия....

  Глава четвертая

  - Ну вот, господа, значит, бельгийца этого на квартире не оказалось. - докладывал Яша. - Я расспросил, кого смог - и мальчишек которые на Кузнецком, и дворника из дома, что напротив Веллингова шалмана. Оказывается, Стрейкер съехал, еще утром; вчера весь день сидел, безвылазно, и все к нему какие-то люди бегали; под вечер послал Николаевский вокзал, за плацкартой и билетом* до Петербурга. А сегодня, с утра - уехал. Налегке почти что, между прочим - из багажа только ручной саквояж и портплед.

  ## * Плацкарта - дополнительная к проездному билету квитанция на место в вагоне. В отличие от билета (куда включены расход на локомотивную тягу и транспортную инфраструктуру), - плата за услуги владельца вагона. Порой так ошибочно называют плацкартный вагон.

  - Ясно! Господин шустрый, зачем ему себя отягощать... - усмехнулся Корф. - Да ты говори, говори, - кивнул он Яше.

  Тот с готовностью продолжил:

  - Ну вот. На вокзал он приехал, чин по чину, взял, как полагается носильщика. Я его потом даже нашел... - Яша зашарил по карманам. - Вот, бляха номер двадцать три. Здоровый такой, белобрысый, судя по выговору- с вологодчины. И этот белобрысый сказал, что отнес багаж иностранного барина не к вагону, - хотя до отхода скорого Петербургского оставалось всего ничего, - а к ресторану. Там господин подозвал лакея, о чем- то с ним переговорил и пошел в ресторан - а лакей, значит, свистнул посыльного, и тот поклажу утащил. Все, больше ничего не знаю - мальчишку того я отыскать не смог, как ни старался - ресторанные, которые при вокзале, за места крепко держатся и лишнего нипочем не скажут.

  - Ну да, тебе- то - и не скажут, - хмыкнул Корф. - Ты, брат, хитрая бестия, всюду пролезешь...

   Яков смущенно потупился. Что скрывать, похвала барона была ему приятна.