КОР, или Медленно и с удовольствием

Забота родных творит чудеса, к тому же у детей гибкая психика; где взрослый сломается, они лишь согнутся. Главное, чтобы им помогли снова выпрямиться, и я благодарю бога за то, что у меня такая замечательная семья. Даже отец, на что уж сухарь, но и он часами просиживал около моей кровати. Я до сих пор слышу его размеренный голос, повествующий о деяниях великих полководцев прошлого. Временами отец читал стихи и это было хуже всего. Лирика и он по сей день для меня несовместимые понятия.

Воспоминания о том, как намучились со мной близкие, вызвали тогда у меня сильнейший приступ совести. Руслану не давал покоя единственный неблаговидный поступок в детстве, а я, как распоследняя сволочь, сдавал его родителям без всякого зазрения совести. Сколько раз, помню, залезал в его мобильник и, найдя там очередную пассию, наушничал маме. Она сразу же неслась к отцу и тот подолгу песочил брата проповедями об опасности подростковых сексуальных связей. Уж кто бы говорил! Сам-то женился на матери, когда ей было всего шестнадцать лет, причём по залёту. Между прочим, отцу на тот момент исполнилось двадцать пять, что вообще попахивает совращением малолетки.

Когда я сознался, что с телефоном это были мои проделки, Руслан недоверчиво глянул и, приподнявшись из-за стола, попытался врезать мне по уху. Правда, без особой прыти, поэтому я успел уклониться. «Вот ведь мелкий говнюк! Ты ж тогда ещё в школу не ходил! А я обижался на маму, думал, что это она шарит в моём телефоне», — проворчал брат и, открыв, протянул мне очередную банку пива. Ну а я вручил ему гигантский бутерброд с копчёной осетриной: в качестве пальмовой ветви. С той поры мы, по негласному уговору, больше не поминали друг другу старые грехи.

Господи! Как же соскучился по маме, брату и даже по отцу!

Прочитав нетерпение на моём лице, водитель без слов прибавил скорости и стал чаще перестраиваться с полосы на полосу.

Как всегда в декабре, в городе уже воцарилось новогоднее настроение и это заставило меня задуматься о главном празднике года, но я решил, что ещё есть время и подарки под ёлку можно будет приобрести где-нибудь за границей. Там всё же выбор больше и с качеством не промахнёшься, если покупать в фирменных магазинах.

С подарками маме и брату было просто. Они у меня не привереды. Руслану я купил кашемировый шарф и красивое мужское кольцо, Гулечке — блузку с ручной росписью, к которой присовокупил заранее припасённый флакон её любимых французских духов. А вот с подарком отцу пришлось помучиться. Нашему профессору сложно угодить. Наконец, в одном из неприметных магазинчиков на Петроградской, где хозяин мой давний знакомый, нашлась антикварная книга с портретом Пушкина на обложке. Это была «Газета А. Гатцука» — годовик, изданный в 1880 году. Раритет был примечателен тем, что одна из статей освещала установку первого памятника светочу русской словесности. Вроде бы у отца такой книги ещё нет, а он у нас большой почитатель Александра Сергеевича, до сих пор дрожь по телу от его поэтических завываний — не Пушкина, конечно, а отца. Забавно, но наш профессор обожает играть в любительских спектаклях.

* * *

В родительском доме меня поджидал сюрприз. Руслан пришёл не один, а с приятелем со службы и девушкой, которую представил как свою невесту. Сообщила мне об этом мама, которая ради такого случая поджидала меня в прихожей, а не суетилась как обычно на кухне.

Я расстроился. Если честно, то напрягало уже одно то обстоятельство, что брат собрался жениться и теперь мы отойдём для него на второй план. К тому же Руслан полный лох, когда дело доходит до девиц. Почему-то за него цепляются всякие убожества. Последняя его пассия, вообще, была страшна как смертный грех, но главный её недостаток заключался не во внешности. Мы встретились с братом случайно, на улице, и манерная дебилка, висящая на его руке, предварительно наведя сквозняк ресницами, пропищала, что её зовут Катриона. Девица оказалась клинической дурой и начала строить мне глазки прямо при брате. Когда я узнал, что у него с этой «Катрионой» было всё серьёзно, то возблагодарил бога, что они мне тогда встретились. Конечно, Руслан некоторое время злился на меня — я в три счёта вывел его девицу на чистую воду — но ему пришлось признать, что гулящая жена это не совсем то, к чему привыкли мужчины из рода Сафиных.