Корабль отплывает в полночь

Мне даже трудно объяснить вам, как сильно мы были шокированы. Как будто бы при нас богиню обвиняли в самых отвратительных грехах.

Эс закурила, и руки у нее дрожали, но она договорила то, что хотела:

– Мне не нужна твоя жалость, Эллен. Я не хочу, чтобы он женился на мне ради соблюдения приличий, как на бывшей любовнице. Я хорошо к тебе отношусь, Эллен, но не настолько, чтобы позволить тебе отнять у меня Юджина, а затем толкнуть его снова ко мне или, скорее, лишь слегка подтолкнуть. Нет, я этого не хочу.

И она замолчала, не в силах справиться со своими чувствами.

Я уже сказал, что все мы были просто потрясены. Но не Юджин. Он еще больше покраснел. Он залпом осушил свой бокал, посмотрел на нас, тоже готовый взорваться.

Эллен слушала Эс с полуулыбкой и слегка нахмурившись, время от времени горестно покачивая головой. А теперь она бросила на Юджина умоляющий взгляд, как бы стараясь предупредить его о чем-то, но он проигнорировал этот взгляд.

– Нет, Эллен, – сказал он. – Эс права. Я рад, что она заговорила об этом. Мы не должны были скрывать наши чувства. И еще большей ошибкой было бы мне сдержать обещание, данное тебе, и жениться на Эс. Тобой двигает жалость, Эллен, а жалостью такие вопросы не решаются. Я не хочу причинять Эс страдание, но будет лучше, если она узнает, что мы с тобой сегодня будем праздновать нашу помолвку.

Я совершенно онемел. Я даже как-то не мог осознать, что этот пьяный краснорожий клоун утверждает, что Эллен – его девушка, да что там – его будущая жена.

Эс не смотрела на Юджина.

– Ты дешевка, мерзкое насекомое, – прошептала она.

– Возможно, Эс и не сможет меня простить, – проговорил Юджин хрипло, – но мне кажется, что она не меня ревнует. Ее злит не то, что она теряет меня, а то, что она потеряет Эллен.

И тут ко мне вернулся дар речи. Но Луи меня опередил.

– Ты напился, Юджин, – сказал он, – и ты ведешь себя как пьяный дурак. Эллен – моя девушка.

Они оба вскочили со своих мест, рука Луи при этом по-прежнему лежала на плече Юджина.

Затем, вместо того чтобы начать колотить друг друга, они посмотрели на меня, потому что я тоже встал.

– Но… – начал я и замолчал.

Мне не надо было ничего говорить, они поняли.

Рука Луи опустилась.

И тут мы все посмотрели на Эллен. Холодными, ужасно обиженными взглядами, полными отвращения.

Эллен покраснела и опустила глаза. Только много позднее я понял, что́ она говорила тем взглядом, который бросила нам вслед, тогда у Бенни, в первый вечер.

– Но я же полюбила вас всех, – сказала она мягко.

Затем мы заговорили, скорее, Юджин заговорил за нас. Мне стыдно в этом признаваться, но тогда я испытывал настоящее удовольствие от того, как он ее называл. Мне хотелось, чтоб он камня на камне от нее не оставил.

Наконец он произнес слова, которые были просто отвратительны.

Тогда Эллен сделала единственную импульсивную вещь за все время нашего знакомства.

Она ударила Юджина по лицу. Всего один раз. Очень сильно.

Есть только два пути для человека, отвергнутого богиней, пусть даже падшей. Он может валяться у нее в ногах, умоляя о прощении, и он может стать богоотступником.

Вот это-то и произошло с Юджином. Он вышел из «Голубой луны» спотыкаясь, как слепой пьянчужка.

Компания наша после этого распалась, а Гас и еще бармен, которые уже собирались вмешаться, с облегчением вернулись к своим обязанностям.

Луи отошел к стойке. Эс отправилась за ним. Я тоже подошел к стойке, только к другому ее концу, устроившись под кривляющимся телевизором, и заказал себе двойной виски.

Поверх голов я видел, что Эс пытается вести себя так, будто бы она потеряла всяческий стыд. Она шептала что-то на ухо Луи и одновременно ужасно неуклюже заигрывала с какими-то мужчинами. Время от времени она начинала хохотать, но смех ее звучал как-то резко и совсем не весело.

Эллен не двигалась. Она просто сидела за столом, не поднимая глаз, и было такое впечатление, что полуулыбка навсегда приклеилась к ее губам. Гас подошел к ней, но она только покачала головой.

Я заказал еще двойного виски. И вдруг мое сознание заработало как бы сразу на трех уровнях.

На первом я ненавидел Эллен. Я считал, что все сделанное ею для нас, что то замечательное здание, которое мы выстроили вместе с ней, – все это было основано на лжи. Эллен была самой обычной дешевкой.