Корень мандрагоры

– Я что-то не припомню ни одной ситуации, когда любовь и тем более красота спасали бы мир, – невозмутимо ответил он. – То есть спасать они, может быть, и пытаются, только за тысячелетия истории ничего еще не спасли. Хотя отдельным людям от любви, несомненно, польза есть. Но в глобальном понимании – никогда. А вот пакости от нее цивилизация вы–гребла на всю катушку. Сколько безумия, насилия и глупости порождала и порождает любовь! Взять хотя бы Троянскую вой–ну, которая, по словам Гомера, началась из-за женщины – Еле–ны. Любовь – это кровавая богиня, на алтарь которой постоян–но приносятся человеческие жертвы. И в своей кровожадности и эгоизме она ненасытна. Потому что она – всего лишь дочь этой цивилизации.

– Тормози, Мара, ты говоришь о любви как о живом боге.

– Ладно, скажу иначе: любовь – это сила притяжения, ко–торая возникает между мужчиной и женщиной. Но эта сила, как правило, губительна для окружающих. А зачастую смер–тельна. По своей сути она ничем не отличается от силы, кото–рую порождает жажда власти. Она приносит удовлетворение одному за счет того, что уничтожает другого. Ты можешь пред–ставить ситуацию, когда один народ любит другой? Что-то вро–де: я люблю всех французов без разбора, только потому, что они французы! Или: для любого монгола двери моего дома от–крыты! Смешно, правда? Зато у нас куча примеров тотальной нетерпимости, когда одна нация презирает, ненавидит и фа–натично жаждет уничтожить другую. У этого явления такие глу–бокие исторические корни, что ему даже дали отдельное на–звание – геноцид. Как же в этом гнойном месиве любовь может что-то спасти? Да и что там спасать? Любовь – это слу–чайная, хаотичная, беспорядочная флуктуация энергии в тол–чее человеческих эмоций. В сущности, любовь ничего не оп–ределяет, потому что она так же мелка и эгоистична, как и ее носители. А всеобщая, всепоглощающая любовь, о которой толкуют христиане, – это утопия и как таковая существовать не может. По крайней мере пока ее источником является обыч–ный человек…

После этих слов Мара заглянул мне в глаза, и я увидел в них тоску и надежду. Тоску по истинной, а потому нечеловеческой любви и надежду на то, что она все же возможна. Возможна в новом человеке, вернее, в сверхчеловеке.

Я вспомнил Белку и то время, когда мы были вместе. Ко–лоссальная сила, которая толкала меня к ней, была похожа на взрыв – она возникла внезапно, и целый год по моей душе носились ударные волны. Но эта сила исчезла так же стремительно, как появилась. Я любил Белку – милую де–вочку с огненными волосами и салатовыми глазами, но так и не смог ее удержать. Моя любовь не победила ее одино–чество. Мара был прав: любовь не в силах никого и ничего спасти.

Мы подъезжали к какому-то полустанку. Поезд, скрипя же–лезными суставами, сбавлял ход, и вместе с этим во мне про–падало желание продолжать беседу. Я чувствовал усталость от надежд Мары, потому что отныне переместил их в свой рюк–зак ответственности и нес их на своих плечах.

За окном по-прежнему не за что было зацепиться глазу. Я смотрел в непроглядную темень и думал, что понимаю, чем меня привлекает затея Мары. За всю историю цивилизации было много попыток качественно изменить существующее по–ложение вещей, но что делали и делают лидеры и идеологи тех переворотов? Они внушают идею массам, вселяют в лю–дей религиозный трепет, вооружают их и указывают цель. Это полномасштабные акции, в которых принимают участие де–сятки и сотни тысяч, а то и миллионы жителей планеты. Фа–натичная пропаганда, накал страстей, громадные арсеналы –все это сливается в единую волну, и такое цунами видно и слышно в любой точке Земли. А тут Мара, которому для рево–люции нужна только вера в свою идею и я – доброволец-камикадзе. В то время, когда где-то по земле ползут тяжелые танки, небо застилают черные тучи истребителей-штурмови–ков, когда орбита планеты опоясана сетью спутников-шпио–нов, а телевидение транслирует гигабайты агрессивной па–ранойи, когда человечество пытается что-то изменить, размахивая над головой, словно дубиной, оружием массово–го поражения, мы с Марой спокойно и незаметно путешеству–ем в Казахстан… чтобы заложить бомбу в самое сердце ци–вилизации – в суть человеческую. И никто не может заподозрить нас в измене, предательстве или терроризме. Мы идеальные диверсанты, какие-то прямо абсолютные шпионы, потому что нам не требуется даже алиби: раскрой мы кому-нибудь весь наш грандиозный замысел, нас при–мут за идиотов, и только. Все наше оружие – странная и даже безумная теория Мары да корень растения, который ждет нас где-то у подножия Тянь-Шаня. Именно в этом я ощу–щал прелесть и даже притягательность нашего мероприятия –оно не вписывалось ни в какие рамки здравого смысла, но при этом имело гармонию и железную логику. Я подумал, что Мара – инопланетный диверсант, а я – завербованный им агент. Я улыбнулся. Мара, словно уловив мои мысли, улыб–нулся тоже.