Коридор до Рождества

— Будем надеяться!.. Ты мне не назовешь имя вашего французского приятеля?

— Нет. Тебя действительно могут обвинить в убийстве и тогда сдашь всех. Анджела печально посмотрела на Боксона. — Ты уж прости меня, Чарли, но я не верю в благородство наемников…

— Я сам себе не верю, сестренка, но мое стремление сохранить свою шкуру не вызывает сомнения, поэтому будем исходить из этой данности…

— Так выражаться ты научился в Иностранном Легионе?

— Нет, в Парижском университете…

— Тогда поехали, а то без движения в машине слишком душно… — Анджела полностью оправилась от потрясения и теперь мыслила уверенно и четко. — Ты говорил, за тобой могут следить, так?

Желтый «датсун» двигался вдоль улицы неторопливо, в зеркало заднего вида Боксон смотрел за возможными преследователями, ничего подозрительного не замечал.

— Да, могут! Я не проверялся, но нашел пару интересных переулков и один проходной двор, а также один длинный коридор с несколькими выходами. У тебя есть на примете пустующий дом где-нибудь в пригороде?..

— Есть один, только там ничего нет, даже телефона…

— Избалованные вы люди, американцы! В Африке я видел дома, считающиеся богатыми только потому, что у хозяина в качестве мебели были деревянные ящики из-под снарядов. В пустыне, между прочим, любая деревяшка — ценность…

— Мы не в Африке и не в пустыне… Как ты собираешься мне помочь?

— Своим молчанием! Кроме меня, нет никаких других свидетелей. Все остальные улики против тебя чересчур косвенные, хотя суд присяжных, конечно, может принять их во внимание…

— И примет, будь уверен! В состав присяжных включат домохозяек, фермеров и лавочников, и ошалевшие от серой тягомотины своей жизни граждане влепят неприлично сексуальной латинос по всей строгости закона!.. Придумай-ка что-нибудь получше, или отпусти меня — мне надо успеть на самолет до Сан-Диего!..

— Вот ты сама и подсказала! Чем быстрее ты расскажешь мне про оставшихся на свободе друзей Пеллареса, тем быстрее я тебя отпущу. Только не ври мне, иначе я сдам тебя твоим коллегам по борьбе, а предателей они не прощают…

— Не прощают! — подтвердила Анджела. — Но и ты живым от них не уйдешь!..

— А я и не собираюсь от них уходить! Более того — я хочу у них остаться!

— Ого! Да кому ты там нужен!

— Там — это где?

Анджела не ответила. Боксон сделал несколько резких поворотов по переулкам и «датсун» выехал на окраину Майами. На шоссе Боксон вел машину так же медленно, и смог точно определить — за ними никто не следит, все другие автомобили быстро проезжали мимо.

— Считай, что мы выехали из города, — сказал англичанин. — Может быть, тебе следует вернуться домой, взять какие-нибудь вещи?..

— Ты слишком заботлив, — съехидничала Анджела, — это не к добру!..

— А почему я не могу быть заботливым?

— Потому что ты — враг! Бойся данайцев, дары приносящих…

— Ага, я что-то слыхал о троянской войне… — кивнул головой Боксон. Только я — не Одиссей. Я несколько изменю вопрос: кто послал Пеллареса в Европу?

Анджела недоуменно посмотрела на Боксона:

— Ты совсем тупой? Я не собираюсь тебе ничего рассказывать…

— Весьма смелое заявление! Но мне наплевать, перспектива венчания с гильотиной меня не вдохновляет.

Какое-то короткое время в автомобиле стояла тишина, и вдруг Боксон закричал:

— Кукла безмозглая! Совсем уже не соображаешь!? Или ты сейчас же отвечаешь на мои вопросы и вместе ищем реальный путь спасения, или я отвожу тебя в полицию и получаю премию! А с французским правосудием договорюсь сам! Даю тебе полминуты, решай!

Вздрогнувшая от неожиданного крика Анджела испуганно втянула голову в плечи, попыталась открыть дверь, но Боксон шлепнул её по руке:

— Даже не мечтай, назад пути нет!

Она закрыла глаза, расслабленно откинувшись на спинку кресла, несколько минут тянулось молчание, потом она сказала:

— Я согласна. С чего начнем?

— С самого начала, Анджела, — тихим и спокойным голосом отозвался Боксон, — с самого что ни на есть начала…

3

— Будем разговаривать в машине или куда-нибудь проедем? — спросил Боксон Анджелу.

— В машине душно, мог бы выбрать тачку с кондиционером…

— Я не состою на государственной службе, а мои личные сбережения крайне ограничены. В багажнике лежит брезент, можем посидеть на какой-нибудь полянке…

— Лучше на пляже, подъезжай поближе к морю, там прохладнее…

Они не стали расстилать брезент, просто открыли широко двери автомобиля, небольшой ветерок с океана действительно приносил некоторое облегчение.

— Почему ты уехала из Лос-Анджелеса? — спросил Боксон.

— Выключи магнитофон, — ответила Анджела.

Боксон вытянул из рукава микрофончик с обрезанным проводом:

— У меня нет магнитофона…

— Чтоб ты сдох, лейтенант!

— Вероятно! Отвечай на вопрос, Анджела, не тяни время.

— У меня были свои причины переехать в Майами, я нашла работу в местной испаноязычной газете…

— В «Американской свободе»? В Лос-Анджелесе у тебя была более приличная должность…

— Тебя это не касается!

— Конечно не касается, пуля ведь попала в Эдди Трэйтола! Когда ты познакомилась с Пелларесом?

— В прошлом году. Он принес статью о гватемальском революционном движении…

— Он сам написал эту статью?