Коридор между заборами (попытка пересечь чёрную полосу, идя вдоль неё)

—  Конечно случайно! — фыркнула Альба.— Только случайностями тоже можно управлять, хотя и не всегда. Поэтому я спрашиваю впрямую: чего бы ты хотел? А то пока я буду наугад тыкаться — все ресурсы истощу!

— Так-так-так… Отойдём-ка в сторонку, чтоб на проходе не стоять! — И Воронков попятился к установленной у газончика скамейке. Поворачиваться к альбиноске спиной очень не хотелось.

— Так,— серьёзно повторил он, усевшись.— Не знаю как там в ваших четвёртых измерениях, а в нашей лапотной провинции бесплатный сыр бывает только одного сорта — со стрихнином. Ты можешь хоть ещё три дня подряд рассказывать о противоборстве светлых и тёмных сил, но я всё равно не поверю, что все твои попытки меня ублаготворить объясняются исключительно альтруизмом и бла-а-ародством.

— И ты так говоришь после всего, что я для тебя сделала!

Воронков вскочил и почти выкрикнул:

— Да!!! Я именно так говорю!!!

Голуби, топтавшиеся перед лавочкой в надежде на подачку, шарахнулись в стороны, а прохожие заинтересовано повернули головы, но Воронков уже говорил нарочито тихо:

— Конечно — ты опекаешь меня, ты дважды или трижды спасала меня неизвестно от кого. А почему тогда у Серёги рядом не оказалось никого, кто его бы спас один-единственный раз?!

Девушка медленно улыбнулась, сначала просто искривив губы, а затем обнажив все тридцать два ослепительных зуба… Нет, не тридцать два! И Сашка наконец-то понял, что до сих пор его так пугало в улыбке альбиноски — и верхние, и нижние клыки у неё были сдвоенными.

Так же медленно Альба вернула лицу спокойное выражение, только теперь это спокойствие было не доброжелательным как раньше, а жёстким и холодным.

— Ладно, Александр Павлович, давай по-твоему. Да, действительно, сыр для тебя у нас не бесплатный. Но пока что ничего особенного взамен не требуется. Так, мелочи. Для начала — как можно дольше оставаться в живых и не идти на контакт с нашими врагами. Впрочем, второе не так важно, потому что на переговоры с тобой они пойдут в последнюю очередь.

— Для начала,— произнёс Воронков, как бы пробуя слова на вкус.— А ближе к концу? И почему Сергей…

— Не спорю, с ним получилось нехорошо, но если всё называть своими именами — ты нам гораздо нужнее. А до него у нас просто руки не дошли. Да и вообще — дался же тебе этот бедолага!

На секунду Сашке показалось, что он не сдержится и ударит альбиноску с той же ненавистью, с какой бил бандитообразного «пацана». Его мускулы напряглись — сначала готовясь к удару, а потом — подавляя чуть было не начавшееся движение.

— Ты…— дыхание Воронкова перехватило, и он говорил сипло.— Ты лучше так о Серёге не говори больше, да? А то ведь я могу не посмотреть, что женщина…

Девушка кивнула и почти виновато произнесла:

— Извини. Я ощутила.

Она помолчала, потом добавила с оттенком уважения:

— От тебя сейчас такой эмоциональный выброс прошёл… Ты ведь, если потренируешься, сможешь безо всякого ушу обходиться. Даже сейчас, когда ты со мной разговаривал, я могла бы тебя понимать, даже языка не зная. Ты даже сам не замечаешь, как на энергетическом уровне всё дублируешь.

— Хм, и ты туда же.— Сашка уже досадовал на свой чуть было не случившийся взрыв и решил переменить разговор.— Прямо вот как ни пришелец, так сразу и хвалит — мол, способности да энергетика. Или вы все из одной бочки налиты?

— То есть как — мы все? Есть ещё кто-то?! — её глаза впились в лицо Воронкова.

— Есть, есть. У нас этих пришлецов — как грязи…— при этих слонах зрачки Альбины сузились, лицо окаменело, а сама она чуть ссутулилась и подалась вперёд.

«Прямо как кошка птичку увидала! Не иначе думает, что я успел с её врагами стакнуться!» — с мстительным удовольствием подумал Сашка, но всё-таки снизошёл до пояснения:

— Да сидит уже один у меня на «Южной». Правда, денег, в отличие от тебя, не предлагает, а только и знает, что ныть, мол, домой надо. Уж он-то чистой воды случайность!

Но девушка не успокоилась и заставила Воронкова подробно рассказать историю появления Художника. И хотя по ходу рассказа она заметно успокоилась, но под конец всё равно сказала не допускающим возражений тоном:

— Мне надо его увидеть. Обязательно. Так что сейчас мы пойдём к тебе на станцию.

Сашка пожал плечами, но спорить не стал — он и сам уже начинал подумывать о том, что пора бы вернуться на рабочее место.

Вместо того чтобы двинуться к остановке троллейбуса, альбиноска взяла противоположный курс. Воронков попытался объяснить, что так они, конечно дойдут, до станции, но часа через два, и получил в ответ на это лишь короткую усмешку, означавшую: «Всё порядке, я знаю, что делаю».

Сашка настаивать на своём не стал, и они вновь свернули в незнакомый двор, только на этот раз в нём не оказалось ни сверкающих автомобилей, ни гуляющей домашней птицы, а был только потрескавшийся ноздреватый асфальт, которым была залита вся площадь двора. Неожиданно синее небо перечёркивала мохнатая дымная полоса, а с асфальта пускали зайчики в глаза крошечные осколки стекла.