Читаем Корни полностью

Действительно, в разных биографиях его производят то из бедных крестьян, то из казаков, то из родовитого дворянства, а на самом-то деле он был родом из оседлых коломенских цыган. Соответственно, для артистов недавно открывшегося “Ромэна” — родной человек. Пришли, сели в одной из комнат за кулисами, начали открывать шампанское. Звезды и звездочки театра споют на сцене песенку — и бегут к ним, выпить шипучего, расцеловать и спеть “К нам приехал наш любимый”. К окончанию спектакля явно было, что выпито достаточно и даже несколько чрезмерно. Отец стал склонять своего приятеля к возвращению из гостиницы “Советская” в “Москву”, в свой номер. Но его коллега разгулялся и начал звать к своей тетке: “У нее шикарный коньяк!”

А тетю его звали Ляля Черная. Мой отец представил себе на минутку, как они вваливаются в одиннадцатом часу ночи в дом народного артиста Яншина, который, как известно, был мужем знаменитой певицы. В общем, он уехал к себе в номер. А Алексей вернулся под утро, помятый и с раскаянием: “Ты был прав, надо было домой ехать. Я у тетки спьяну горку с хрусталем уронил!”

Но развлечения — это же совсем малый процент времени, а большая часть уходила на работу. Почти каждый день, кроме командировок, отпусков, партконференций и прочих уважительных обстоятельств, в половине восьмого он уезжал или иногда уходил пешком в институт. И так до августа 1976 года. С утра, до начала рабочего дня разбирался с почтой, потом шел обходом по лабораториям, задерживаясь там, где горячая работа, на ходу решал быстрые вопросы, потом — совещания и поездки к заказчикам, в обком и т. п. Практически, и это не мои личные умозаключения, а мнение его сотрудников, не было в институте работы, в которую он не внес бы личный творческий вклад, вне зависимости от того — числился ли он руководителем. Как написал один из тех, кого считали его учениками, Генрих Берг, в сборнике материалов научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня его рождения: “С ним не легко было работать, но было очень интересно”.

Это не значит, конечно, что он был идеальным боссом. После него директором института стал человек, не отметившийся особенно по научной линии, хотя и доктор наук. Но вот по повышению заработков для сотрудников он сделал много больше, хоть в остальном себя особенно не проявил. Ну, а Александр Сергеевич этому, как и вообще денежной компоненте, уделял пониженное внимание. Идеалист! Но не все же из его сотрудников могли себе позволить такой идеализм.

Начальство его уважало, часто ему прощали и злой язык, а он не очень жалел и коллег, и самих же начальников. Министр нефтепереработки всегда внимательно выслушивал его мнение на коллегии или техсовете министерства. Хотя не особенно любил, возможно, что по старым довоенным воспоминаниям. Дело было так, что году в 39-м к отцу приехал из Грозного его старый приятель, очень известный нефтепереработчик Б.К.А. и передал ему предложение: перейти замом в ГрозНИИ НП, директором которого и был его армавирский земляк и ровесник Виктор Степанович Федоров. Отец отказался “потому, что карьера Федорова построена на костях его сотрудников и его замов”. Тот запомнил.

Надо сказать, что Виктор Степанович был достаточно незаурядной личностью. Упомянем, что он был, по всеобщему мнению, одним из лучших инженеров своей специальности. Это не совсем характерно для советских наркомов и министров, да, сказать по правде, не совсем и обязательно для руководителя отрасли. Конечно, самоучки, произносящие наскоро выученные термины и лихо командующие специалистами, все эти михаилы кагановичи, владимиры путины и игори сечины выглядят достаточно пародийно, но все же руководитель — это в первую голову организатор. Скажем, однако, что этот министр пользовался повышенным уважением среди подначальных ему инженеров. Ну и то, что моего отца он хоть и не любил, но уважал, обязательно выслушивал его мнение в конце заседания коллегии. Тот же держал себя подчеркнуто независимо, но не “цеплялся”, знаете, как бывает, что люди фрондируют без повода, только б насолить начальству. У А.С. этого не было, он если возражал — то, значит, были серьезные причины.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное