– Черт, я же видел тебя в тот день, когда ты родился! Маленький, страшный, сморщенный ниггер цвета соломы. – Масса Ли хохотнул. – Черт, я же сам дал тебе имя!
Масса Ли предложил налить еще. Цыпленок Джордж прикрыл стакан рукой, а масса плеснул себе. Выпив, он огляделся, чтобы убедиться, что рядом никого больше нет.
– Нет смысла дурачить и тебя тоже! Я всех одурачил! Все думают, что у меня ничего нет… – Он посмотрел на Джорджа с заговорщическим видом. – А у меня есть деньги! И немало!.. Я все спрятал! Только я знаю где! – Он пристально посмотрел на Цыпленка Джорджа. – Парень, когда я умру, знаешь, кто получит все, что у меня есть? И десять акров земли тоже! Земля – это все равно что деньги в банке! Все, что у меня есть, перейдет
Он явно боролся с собой, но потом наклонился к самому уху Джорджа.
– Черт, уже можно не скрывать… У нас с тобой одна
Он явно дошел до ручки, раз говорит об этом, подумал Джордж. Внутри у него все сжалось. Он сидел молча.
– Только останься здесь ненадолго, Джордж. – Лицо пропойцы прибрело просительное выражение. – Я знаю, ты не отвернешься от того, кто помог тебе в этом мире…
«Когда я уезжал, он показал мне бумаги об освобождении – он составил и подписал их, а потом положил в сейф», – подумал Цыпленок Джордж. Он понял, что нужно как следует напоить массу Ли. Глядя на жалкую фигуру за столом, Джордж думал, что единственное, что осталось у этого человека – его белая кожа…
– Масса, я никогда не забуду, что это вы сделали меня человеком… Мало кто из белых людей так добр…
Водянистые глаза заблестели:
– Ты был самым обычным мелким ниггером… Это я…
– Да, сэр, вы и дядя Минго…
– Старый Минго! Черт бы его побрал! Лучший тренер-ниггер в мире… – Масса Ли с трудом сфокусировал взгляд на Джордже… – Но ты хорошо учился… Я стал брать тебя на бои, а Минго оставлял дома…
– А помните, масса, мы собирались на петушиные бои в Новый Орлеан?
– Конечно! И так и не поехали… – Масса нахмурился.
– Дядя Минго умер прямо перед нашим отъездом.
– Да! Старый Минго теперь лежит под ивами…
– Парень, а помнишь, как я дал тебе подорожную, чтобы ты мог крутить хвостом, где захочешь?
Цыпленок Джордж с трудом выдавил из себя смешок и стукнул кулаком по столу, а масса продолжил:
– И я чертовски правильно сделал, потому что ты был самым похотливым жеребцом, какого я видел. Да и в поездках мы немало покуролесили, парень! Я знал про тебя, ты знал про меня…
– Да, сэр! Так и было, масса!
– И ты участвовал в местных боях, а я давал тебе деньги на ставки – и тебе чертовски везло!
– Истинная правда, сэр! Истинная
– Парень, мы были
Цыпленок Джордж поймал себя на мысли, что эти воспоминания начинают захватывать его. Да и голова слегка кружилась от виски. Ему пришлось напомнить себе о своей цели. Потянувшись через стол, Джордж взял графин и немного плеснул себе в стакан, зажав его в кулаке, чтобы масса не видел, как мало он налил. Потом налил массе Ли почти полный стакан. Подняв свой стакан вверх, он невнятно пробормотал:
– Пью за лучшего массу в мире! Как говорят эти англичане: «Пей до дна!»
Сделав глоток, Джордж внимательно посмотрел, как пьет масса Ли.
– Парень, мне приятно, что ты так думаешь… Еще тост! – провозгласил масса, поднимая стакан. – За лучшего ниггера, что у меня был!
Они осушили стаканы.
Утерев рот костлявой рукой с выступающими венами и откашлявшись после виски, масса Ли буркнул:
– Ты ничего не рассказал мне о том англичанине – как бишь его звали?
– Лорд Расселл, масса. Денег у него больше, чем можно со-считать. У него больше четырех сотен породистых петухов для боев… – Выдержав многозначительную паузу, Джордж добавил: – Но он не такой заводчик, как были вы, масса.
– То есть?
– Во-первых, не такой умный. И не
Цыпленок Джордж вспомнил, как сэр С. Эрик Расселл говорил своим друзьям: «Хозяин Джорджа – известный в местных кругах заводчик».
Голова массы Ли закружилась, он откинулся на спинку стула, стараясь сфокусировать взгляд на Цыпленке Джордже.
– Масса, можно мне еще немного вашего виски?
– Мог бы и не спрашивать, парень… Все, что захочешь…