Корнуолльские Ведьмочки и Непредвиденные Последствия

— ФБР забирает у нас дело, — прошептал Джастин, наклонившись к Эрин.

— Чёртовы федералы! — в тон ответила ирландка.

Мораг посмотрела на них, как на слабоумных.

— Бли-и-ин, — протянула Лаванда, — Элли ушла, а я так и не забрала сумку!

— Завтра заберёте, мисс Браун, — улыбнулся профессор Кеттлбёрн. — Пойдёмте, Синистра, нам всем нужно в подземелья…

— Завтра уже будет понедельник, — возразил Джастин.

— Тогда — сегодня утром! Давайте, давайте, не стоит пренебрегать советами директора…

Не найдя достаточно убедительных причин отказаться, школьники последовали за профессорами — Пайк и Панси за Септимой Вектор, а хаффлпаффцы — за Сильванусом Кеттлбёрном.

— Как вы думаете, это они? — спросила Лили Мун у Лаванды, как только профессор Кеттлбёрн убедился, что все порученные ему дети зашли в Общую гостиную. Там их, естественно, встречал весь Хаффлпафф, загадочным образом уже узнавший про нападение и жадно алчущий подробностей.

— Вряд ли. Вот профессор Кеттлбёрн бы, он смог, а в драке между тремя второкурсниками и эльфом, которому поручено охранять наследницу старого рода…

— Профессор бы никогда не напал на Паски!

— Я теоретически говорю! Так-то я знаю, что он в прошлом году спас ваших фамильяров и Грейнджер с Панси от тролля!!!

После этих слов в Общей гостиной воцарилась тишина. Почти каждый из хаффлпаффцев самостоятельно пришёл к выводу о том, что нынешний Гриффиндор по сравнению с Гриффиндором кеттлбёрновской молодости позорно деградировал и измельчал. Вслух этого, разумеется, никто не произнёс, но когда много людей одновременно думают одно и то же…

— Ну, Поттеру не впервой. Говорят, в прошлом году он убил профессора Квиррелла, а тот хорошо знал Тёмные Искусства.

— Защиту от Тёмных Искусств, ты хочешь сказать?

— На Рейвенкло ходят упорные слухи, что не только, — криво усмехнулась Лаванда. — Но профессору это не помогло.

— Так Квиррелл же был одержим злым духом? И сам напал на Поттера?

Джастин пожал плечами.

— Да кто знает, чего ждать от этих грифов! Разве что Лонгботтом… В смысле, что Поттер, что Уизли, они же себе на уме, ни с кем толком и не общаются. Странные какие-то.

— Ну да, — кивнула Лаванда. — И Грейнджер ещё у них учится. Хорошо, что мы убедили Шляпу, что нам на Гриффиндоре не место, да, Эрин?

Эрин согласилась.

— Вот у нас, даже Мораг, несмотря на свои странности — ну, я про увлечение всеми этими загробностями — нормально же разговаривает! Эм-м-м… — Джастину пришло в голову, что разговор сворачивает куда-то не туда. — Это… Спокойной ночи тогда?

Эрин торжественно кивнула.

— Спокойной ночи, Джастин. Да пребудет с тобой Сила!

И, прыгая через ступеньку, поспешила в спальню, чтобы от души расхохотаться за закрытыми дверями.

Не успели следующие за директором дети войти в дверь, как им показалось, что стены тёмного кабинета зашевелились. Но после того, как Локхарт зажёг свечи на столе стало понятно — это суетились его, Локхарта, живые портреты, закрывавшие каждый дюйм на стенах. И, хотя на некоторых портретах нарисованные Локхарты спешно меняли халаты на более приличествующие одеяния или пытались скрыть под шляпами накрученные папильотки — часть портретов была при полном параде, словно ждали возвращения оригинала или визита гостей.

«Или следили за кабинетом», — подумала Элли.

Директор Дамблдор положил окаменевшую Паски на стол и достал палочку. Серия сопровождаемых тихими скороговорками пассов, разобрать в которых отдельные заклинания у Элли не получилось, сменилась лёгкими касаниями и разглядыванием Паски почти вплотную — в какие-то моменты между очками-половинками и эльфой оставалось не больше дюйма. Профессор МакГонагалл стояла рядом с директором, подозрительно щурясь. Локхарт, казалось, переполняемый кипучей жаждой деятельности, ходил по кабинету, выдвигая версии:

—… безусловно, это были чары. Каменеющие, скорее всего. Я столько раз видел их использование! Конечно, большинство учеников используют эти чары только чтобы утяжелить сумки своих сокурсников или превратить мягкую тыкву в камень в тот момент, когда кто-то её ест. Но использовать на живом создании? Очень жестоко! Выходит за рамки приемлемых шуток, должен заметить!..

Поттер, Уизли и Невилл попытались ещё больше вжаться в занятые ими кресла, стоявшие за пределами круга света, созданного настольными канделябрами. Там же, в тени, стоял и профессор Снейп, выражение лица которого Элли не могла понять. То ли он хотел рассмеяться, то ли зайтись в припадке ярости.

Впрочем, ей и самой приходилось сдерживаться. Каменеющие чары изучались на пятом курсе, но многие даже не самые способные ученики успешно осваивали его гораздо раньше. Мисс Снайд рассказывала о последствиях применения Фините Инкантатем в кабинете, где лежит закаменевшая навозная бомба — а она тогда была на третьем курсе. Поттер и Уизли не отличались особыми успехами в Трансфигурации, но при наличии желания…