Король крыс

– Ах, заткнитесь! – Питер Марлоу отодвинулся, начиная раздражаться.

Около грузовика стоял сержант, тучный мужчина со множеством нашивок на рукаве и незажженной сигарой во рту.

– Давайте. Садитесь в грузовик, – терпеливо повторял он.

Кинг остался у грузовика последним.

– Ради бога, забирайтесь в грузовик! – прорычал сержант. Кинг не пошевелился. Наконец сержант раздраженно отшвырнул сигару и ткнул пальцем: – Ты! Капрал! Забрось свою чертову задницу в грузовик.

Кинг вышел из оцепенения:

– Есть, сержант. Виноват, сержант!

Он смиренно забрался в заднюю часть кузова и стоял там, когда все остальные уже расселись. Вокруг возбужденные люди разговаривали друг с другом, не обращая на него внимания. Никто, казалось, не замечал его. Он прислонился к борту грузовика, когда тот взревел и поднял в воздух пыль Чанги.

Питер Марлоу как безумный побежал, махая рукой вслед своему другу. Но Кинг не оглянулся. Он никогда не оглядывался.

Питер Марлоу вдруг почувствовал себя очень одиноким здесь, у ворот Чанги.

– На это стоило посмотреть, – злорадно сказал Грей.

Питер Марлоу повернулся к нему:

– Убирайтесь, пока я что-нибудь с вами не сделал!

– Было приятно смотреть, как он уезжал. «Ты, капрал, забрось свою чертову задницу в грузовик». – В глазах Грея играл злобный огонек. – Как и подобает такому подонку.

Но Питер Марлоу помнил только настоящего Кинга. Не того Кинга, который покорно сказал: «Есть, сержант». Это был не Кинг. Это был другой человек, вырванный из чрева Чанги, – человек, которого так долго воспитывал Чанги.

– Как и подобает вору, – нарочно подчеркнул Грей.

Питер Марлоу сжал здоровый левый кулак:

– Я предупреждал вас в прошлый раз.

Он ударил Грея кулаком в лицо, отбросив его назад, но Грей устоял и бросился на Питера Марлоу. Двое мужчин сцепились друг с другом. Внезапно вмешался Форсайт.

– Прекратите! – приказал он. – Из-за чего вы деретесь, черт побери?

– Ни из-за чего, – ответил Питер Марлоу.

– Уберите от меня руки! – взорвался Грей, вырывая у Форсайта свою руку. – Убирайтесь с моей дороги!

– Еще одно движение – и я отправлю каждого из вас под арест в ваши хижины. – Форсайт с удивлением заметил, что один из них был капитаном, другой – лейтенантом от авиации. – Стыдно, сцепились, как простые солдаты! Давайте вы, оба, убирайтесь отсюда! Ради бога, война закончена!

– Неужели? – Грей бросил взгляд на Питера Марлоу и ушел.

– Что произошло? – спросил Форсайт.

Питер Марлоу посмотрел вдаль. Грузовик скрылся из виду.

– Вам не понять, – прошептал он и отвернулся.

Форсайт провожал его взглядом, пока он не исчез. «Можно повторять это миллион раз, – утомленно думал Форсайт. – Я не понимаю никого и ничего».

Он зашагал к воротам Чанги. Там, как всегда, стояла группа молчаливых людей. Ворота, как всегда, охранялись. Но охранниками стали офицеры, заменившие японцев и корейцев. Когда он приехал, в тот же день приказал им уйти и назначил офицера, который отвечал за охрану лагеря. Но охрана была не нужна: никто и не пытался бежать. «Я не понимаю, – устало говорил себе Форсайт. – Это бессмысленно. Здесь все бессмысленно».

Он вспомнил, что не доложил о подозрительном американце – капрале. У него было столько забот, что он забыл об этом человеке. «Чертов дурак, сейчас слишком поздно!» Потом вспомнил, что американский майор вернется. «Хорошо, – подумал он, – я расскажу ему. Он разберется с ним».

Двумя днями позже прибыли новые американцы. И настоящий американский генерал. Он был окружен, как пчелиная матка, фотографами, репортерами и адъютантами. Генерала отвели в барак коменданта лагеря. Питера Марлоу, Мака и Ларкина вызвали туда. Генерал поднес к уху наушник и сделал вид, что слушает радио.

– Подержите так, генерал!

– Еще один раз, генерал!

Питера Марлоу вытолкнули вперед и заставили нагнуться над приемником, как бы объясняя что-то генералу.

– Не так – пусть будет видно ваше лицо. Да, так, чтобы была видна ваша худоба. Так лучше.

Этой ночью третья и последняя волна страха затопила Чанги.

Страха перед завтрашним днем.

Все обитатели Чанги наконец поверили, что война действительно закончена. Нужно было смотреть в лицо будущему. Будущему вне Чанги. Будущее уже наступило. Уже.

А люди в Чанги были погружены в себя. Спрятаться негде. Податься некуда. Разве что уйти в себя. Души людей были объяты страхом.

Флот союзников вошел в Сингапур. Все больше посетителей слеталось в Чанги. И начались вопросы:

– Фамилия, звание, личный номер, часть?

– Где вы воевали?

– Кто умер?

– Кто был убит?

– Как насчет зверств? Сколько раз вас избивали? Кого на ваших глазах закололи штыками?

– Никого? Невозможно. Подумайте, приятель. Напрягите голову. Вспомните. Сколько человек умерло? На судне? Три, четыре, пять? Почему? Кто там был?

– Кто остался в живых в вашем соединении? Десять? Из полка? Хорошо, это уже кое-что. Как умерли другие? Да, подробности.

– А вы видели, как их закололи штыками?

– Дорога «Три погоды»? А, железная дорога? Да. Мы знаем об этом. Что вы можете добавить? Сколько вы получали здесь? Анестезия? Извините, я, конечно, забыл. Холера?