Король Пинч (ЛП)

Со своими огромными секирами, поднятыми над плечами, как дубины, двое пехотинцев бросились в ломаную линию, создавая еще большую неразбериху перед собой. Сержант выкрикивал приказы, капитан кричал, Клидис кричал, умирающие люди и лошади кричали все одновременно и все вразнобой. Количество двадцати всадников уже сократились почти на четверть, и они никак не могли переломить ситуацию. В их задних рядах возникла паника, когда передние врезались в задних, отчаянно пытаясь убежать от орд смертоносных людей, напавших на них.

Не менее отчаявшийся Пинч попытался вырваться на своей лошади из общей массы, погнав ее к лесу, когда воющий, измазанный грязью бандит вылетел из чащи прямо перед ним. С пронзительным ржанием лошадь встала на дыбы. Когда мошенник  отлетел назад, он услышал хлопающий треск, когда копыто ударило нападавшего по черепу.

Взбитая грязь смягчила приземление Пинча, так что он задержал дыхание, но у него едва хватило времени соскользнуть с пути скачущего солдата. С трудом поднявшись, Пинч был немедленно сбит с ног атакующим боком другой лошади.

— ХУАААА! — взвизгнул разбойник, прыгнув вперед, чтобы оседлать упавшего мошенника, одновременно размахивая топором над его головой.

— «Я спасен! Я мертв!» Пинч не мог сказать, каким он был, пока топор не вспорол живот проезжавшему мимо всаднику. В то время как бандит дернулся, чтобы высвободить свое оружие, мошенник схватил рукоятку своего грязного кинжала и без колебаний вонзил его вверх в мягкую щель на животе плохо сидящего  доспеха бандита. Человек с широко раскрытыми глазами и бородатой отвисшей челюстью, плюющийся кровью, завизжал от ужаса, пока вес все еще находящегося на крючке всадника не перевернул его.

Для Пинча этого было достаточно. Сжав кинжал в руке, он вслепую пробирался сквозь кровь и слизь в поисках безопасности, уворачиваясь от молотящих копыт умирающих лошадей, наступая на мягкие предметы, о которых он не хотел ничего знать. Он не был солдатом, привыкшим к битвам, и не был готов стать им, но каждый раз, когда один из грязных головорезов оказывался перед ним, вор набрасывался на него. Он наносил удары со всем зловещим мастерством своего боя на ножах, его гнев и ярость росли с каждым ударом. — Забери тебя, Кайрик, тебя, мерзкий ублюдок! Пусть они поиграют в крючки с твоим черепом в Аиде! Он хлестал бранью так же злобно, как и своим ножом.

На пике своей ярости Пинч рухнул в реку и провалился сквозь тонкий лед. Стремительная вода доходила ему до бедер, выжигая из него безумие, но не убийственную страсть. Слепота, которая одушевляла его, исчезла, и он снова мог видеть всю битву целиком. Солдаты, наконец-то оправившиеся от первоначальной паники, атаковали ровным строем, гарцуя на лошадях по поверженным телам. Теперь настала очередь бандитов паниковать, их прежняя дисциплина была обманом, разоблаченным конфликтом желания награбить и страхом смерти. Через несколько мгновений вся компания сорвалась с места и побежала.

Визг на берегу привлек внимание Пинча к его причине. Одинокая путешественница, которая, как он знал, была жрицей,  лежала, распростершись на прибрежной гальке, к ее плечу было приставлено лезвие Копья. Позади нее неуклюже поднялся Бык с огромным зазубренным куском льда, занесенным над ее головой, готовый нанести смертельный удар.

Если бы он был менее пассивен или у него было бы больше времени для размышлений, Пинч, несомненно, действовал бы по-другому, ставя свои личные интересы превыше всего. Вместо этого, вопреки всему своему здравому смыслу, он отреагировал. Его длинный кинжал вылетел из руки и со щелчком вонзился в горло Быка. Хрипя раздробленной трахеей, объятый жиром гигант дернулся вверх и назад, пока вес ледяной глыбы, которую он все еще держал над головой, не отбросил его назад. Сделав два неуверенных шага, он преодолел замерзший берег реки и рухнул в быстротекущую воду. Поток забурлил, засасывая барахтающегося человека.

Копье вытаращил глаза от удивления, что было еще большей его ошибкой. Хотя путешественница и был уколота, она не была повержена. Пока Копье висел в нерешительности между женщиной и угрожающе медленным продвижением Пинча, он опоздал. Жезл в ее руке взметнулся, переломив его колено. Нога Копья вывернулась под неестественным углом, и, он, лишившись опоры,  откатился в сторону. Она ударила снова, вонзив железо в его мягкий живот достаточно сильно, чтобы изменить его траекторию. Копье с ужасным треском ударился об обледеневшие камни, дернулся и больше не двигался.

Замерзший, потный и тяжело дышащий Пинч, спотыкаясь, пробрался по льду к женщине. Мокрым ботинком он толкнул Копье; тело почти полностью перевернулось, прежде чем оно изогнулось, а вместе с ним и голова.

— Пусть Келимвор дарует ему быстрое правосудие, — нараспев произнесла женщина, медленно поднимаясь на ноги. Струйка крови текла по ее руке, другая полоска крови была на ее лице.