Король плоти и костей

Я дернулась. Дважды.

Первый раз – от вопроса и второй – когда игла проткнула мою кожу, а нить со скрипом потянулась сквозь плоть, стягивая края кровоточащей раны на щеке.

Ответ должен был быть утвердительным – здесь, в продуваемом сквозняками старом доме с соломенными матрасами. Но с Еношем было не все так просто. Когда я превратилась из пленницы в жену… в любимую? Где закончилась моя непокорность? С чего начались страсть и привязанность? А что, если его сила стала оправданием моего желания, стремления к его прикосновениям, жажде его внимания, – что, если таким образом я отстранялась, снимала с себя ответственность за грех, называя его безумием?

Папа погладил меня по голове, откинув назад мои волосы. Должно быть, он прочел на моем лице замешательство, и это еще больше смутило меня.

Я выдавила улыбку:

– Енош сказал, что откроет врата и упокоит мертвых в тот день, когда я полюблю его.

– Сдается мне, так мог бы сказать дьявол. Хотя ты сама знаешь, до чего доводят договоры с дьяволом.

Желудок опять скрутило:

– Король. Бог. Дьявол. Он подарил покой девочке Анне и согласился сделать то же самое для всех детей в наших краях. Разве это ничего не стоит?

– Дитя мое, я просто не знаю, что со всем этим делать. – Папа вздохнул и острым ножом перерезал нитку. Потом протер шов холодной влажной тряпицей, и комната наполнилась ароматом календулы – отец нанес мне на щеку мазь. – Джон тоже был плохим. Ох, никогда себе не прощу, что согласился принять у него брачный выкуп. Может ли отец переживать за свою… – Резкий кашель оборвал его слова. В уголке рта запузырилась капля крови. – Я беспокоюсь о тебе.

– Знаю. – Но я беспокоилась о нем больше, слыша, как клокочет у него в груди скопившаяся в легких кровь. – Сегодня утром Енош взял меня с собой, чтобы выполнить свое обещание. На нас напали солдаты. Может, на след их навели поднятые им трупы. А может, они все это время следили за Эфенскими вратами. Как знать?

– С тех пор, как люди сообщили о том, что видели его, первосвященник Декалон приказал всем городам и деревням собирать ополчение для его поимки, потому что он наверняка появится снова.

Я предупреждала об этом Еноша, но ни бог, ни я не ожидали, что смертные выставят против него целое войско.

– Они воспользовались огнем, будто знали, в чем его слабость, совсем как в той книге, о которой мне кто-то рассказывал. Могу поспорить, хоть на серебряную монету, что первосвященник точно знает, кто таков Енош.

– Да, бог, как ты говоришь. – Все морщины на лице отца отражали сомнение. – Он распространяет гниль? Ты сама видела, как дети истлевают в земле, как бы это ни выглядело?

У меня все зачесалось, и с каждой секундой молчания зуд делался все невыносимее.

– Ну… на нас напали. У него не было возможности…

– С твоим упрямством не справится и сам дьявол. – Папа усмехнулся, но в голосе его звучало больше обвинения, чем веселья. – Мужчина, который сломал тебе ноги, надел на тебя ошейник, велел трупам сторожить тебя, и кто знает, что еще… и не сделал ничего, чтобы снять проклятье, разве что упокоил одну девочку – но ты ее даже не знала.

– Вывернул. Он не ломал мне ноги, он… – Проклятье, мне следовало держать рот на замке или соврать. Конечно, из-за всего этого я выглядела безумной. – Я верю его слову.

Папа нахмурился.

– Дьявол – отец всей лжи.

Я поднялась и принялась расхаживать взад-вперед по скрипучим половицам. Мне не нравилось, что зуд не ослабевает.

– Енош кто угодно, но только не лжец.

Он поклялся, что ни один смертный не найдет покоя на Бледном дворе, и никто и не нашел. Он обещал, что все мои отверстия будут в его распоряжении – и так и случилось. Он пригрозил вогнать член в мою задницу, если я не покорюсь ему, – и сделал это.

Отличные примеры его правдивости, но, даже не произнося всего этого вслух, я казалась сумасшедшей – даже самой себе. Пускай данные факты доказывали его искренность, они делали его честным дьяволом – которого, вполне вероятно, сжигают сейчас на костре.

Я плюхнулась на пол перед очагом и накрыла руками голову: все вокруг кружилось, я окончательно запуталась. Почти два месяца с Еношем – и чего я достигла? Почти ничего.

Мрачная пустота в моей душе разрасталась, вытягивая из меня остатки сил. Подбородок мой упал на грудь. Я добилась только того, что его захватили в плен. И ради чего? Чтобы сгноить останки этого паразита, моего бывшего мужа? Да как по мне, пускай он шатается где угодно, пускай даже навернется с гребаного утеса, мне плевать.

Проклятая, трижды распроклятая чертовщина. Я все сделала только хуже. Дни, месяцы, годы… в конце концов Енош освободится. И тогда? О, тогда мой муж не станет слушать ничьи речи о гнили, он отправится прямиком к первосвященнику Декалону. А если со мной здесь что-нибудь случится…

Я вздрогнула при мысли о грядущих разрушениях и заставила себя поднять голову, встретив папин взгляд:

– Я должна вернуться на Бледный двор.