Король русалочьего моря

Исабель мотнула головой, оглядываясь и лишний раз проклиная себя за то, что её порыв оказался такой… порывистый. Умный человек бы не просто из академии сбежал, но и сумку собрал на дорогу, и уж точно учел бы, что Фландрия куда как посевернее Иберии и попрохладнее Пиренеев.

А может быть, умный человек бы вообще не стал ссориться с семьей из-за дерзкого вассала, на которого он обоснованно злился четыре месяца – не то чтобы вассал додумался извиняться? И сейчас бы мирно готовился к выпускному балу, а не сидел в доме, где его все ненавидят?

Чувствуя подкатывающие слёзы злости и жалости к себе, Исабель решительно сделала то немногое, что могла: переплела волосы в косу, немилосердно их дёргая. Ещё не хватало потом, после того, как ветер на дамбе сделает из них воронье гнездо, думать, где бы ещё расчёску достать.

Когда после этой экзекуции она спустилась вниз, там оказалась не только Анна с Пепе, но и Герт, и это её порадовало: отец Анны казался таким же спокойным, как и его дочь, светло-зелёные его глаза из-за стекол старомодных очков смотрели умно и доброжелательно.

– Прошу прощения, сеньора, что напросился с вами, – сказал он с легким поклоном. – Но я надеялся, что вы не будете против моей компании, а я, возможно, могу развлечь вас беседой.

– Разумеется, нет, сеньор, – ответила Исабель как можно учтивее. Надо же было, в конце концов, показать, что какими бы чудовищами фламандцы ни считали иберийцев, хотя бы последние обходятся без ругательств, а Альба – и вообще аристократы. Чудовища чудовищами, а этикет – этикетом.

– А дедушка Натан не пойдёт? – поинтересовалась Пепе и наклонилась, снимая с травинки ярко-зеленую точку. – Белла, смотри! Светлячок!

Исабель прищурилась, разглядывая светящуюся мелочь.

– Этим летом мой кузен поймал саранчу длиной в полторы моих ладони. Вот такую. – Она показала приблизительный размер; вышло, пожалуй, и побольше сказанного, и точно побольше реального, и глаза Пепе округлились. – У вас водится саранча?

– Никогда не видела! – Пепе помотала головой и перепрыгнула лужу – на всякий случай подальше, отметила Исабель, как будто на руке иберийки в самом деле сидело жуткое насекомое. – Это огромный кузнечик, да? Дядя Ксандер рассказывал, что у вас есть драконы! Это удивительно! Я бы тоже хотела их посмотреть!

Герт улыбнулся ей и погладил её по голове, но обратился к дочери:

– На дамбу или в бухту?

– Кажется, в бухту ушел Ксандер. Можем попробовать его догнать, – предложила Анна, глядя на темнеющее небо.

– Я его вижу! – объявила Пепе, показывая вдаль, чуть левее от дома – в сторону небольшой косы и маяка на её оконечности. Исабель посмотрела туда и увидела тоже.

Ксандер стоял лицом к морю, не замечая подошедших людей. Казалось, что он ждёт чего-то, но насколько Исабель могла видеть, ни одной лодки на воде не было. Но тут он наклонился, поднял светлый округлый камешек и швырнул его в воду. Кусочек гальки запрыгал по воде к закатному солнцу, а фламандец наклонился за следующим камнем.

– Мама, Ксандер запускает гальку! – отчего-то заволновалась Пепе. – Белую!

– Я вижу, милая. – Анна тревожно переглянулась со своим отцом.

– Пепе, давай не будем рассказывать об этом бабушке Августе, ладно? – Герт ласково дёрнул девочку за косичку и посмотрел на Исабель, поправив очки. – Вам нравится наше море, сеньора? Если вы посмотрите вон в ту сторону, да, туда, вы можете увидеть маяк. Ночью он подает сигналы кораблям.

Нравится? Это был сложный вопрос. Это море было совсем не похоже на знакомое ей с детства Средиземное – нежное, лукавое и игривое, на котором было так приятно слушать сказки про русалок – удивительных существ с чернильно-синими глазами, перламутровой кожей и длиннейшими волосами. Спокойное северное море наводило на мысли о притаившихся в глубине кракенах и иных чудовищах. И всё-таки…

– Море прекрасно. Очень чужое, но всё равно завораживает, – призналась она, а потом наклонилась к Пепе: – А что такого в белой гальке?

– Ксандер… – Девочка посмотрела на мать, потом на деда. – В общем, он всегда так делает, когда приезжает… а бабушка Августа его ругает. – Она смутилась и заговорила совсем быстро: – Я собираю морские камешки! У меня уже большая коллекция самых красивых!

Ксандер обернулся, услышав их шаги, но не похоже было, что его застали врасплох: лицо его, во всяком случае, было спокойным и немного задумчивым.

– Простите нас, сеньора. Мы на одну минуту. – Герт крепко взял племянника за плечо и отвел в сторону, где что-то начал ему втолковывать, затем взволнованно снял очки, надел их снова и повысил голос, так как до Исабель донеслись некоторые слова. В очередной раз она пожалела, что не могла их понять. Так или иначе, пока Герт возмущался, Ксандер молчал и смотрел в море.

– Ксандер здорово плавает! – сообщила ей маленькая Пепе. – А ты умеешь плавать, Белла?