Король, у которого не было сердца

– Вот теперь я поверил в чудеса! – воскликнул Джек. Если он сердился на Хауга за безделье ещё несколькими минутами ранее, то сейчас забыл про недовольство и благодарно оценил заботу.

Они поели прямо за прилавком из одноразовой бумажной посуды. За это короткое время почти стемнело, но гости ярмарки не спешили расходиться по домам. Повсюду зажигались огоньки. Волшебные или обычные, они здорово поднимали настроение. Люди радовались, словно не было в мире лучшего занятия, чем гулять, рассматривать замысловатые, порой нелепые и совершенно ненужные товары, пить горячие и горячительные напитки. Многие посетители ярмарки и торговцы потянулись к сцене, и появилась возможность отдохнуть. Грэйс с Самирой также убежали посмотреть представление, а Хауг скрылся между палатками, выискивая знакомых, с которыми ещё не здоровался.

– Мне кажется, я разучился удивляться. – Джек зевнул. Он уселся на пустой ящик, лениво наблюдая за прохожими и недоумевая из-за их любопытных взглядов. Наверняка большинство гостей посещают ярмарку каждый год, они гуляют по знакомым дорожкам, рассматривают одни и те же вещи, выбирают подарки родным с таким же интересом, как в самый первый раз.

– Я тоже начинаю привыкать, – ответил Тони, – сердце уже не так колотится, когда вижу что-то необычное. Да и согласись, мы начали путешествие с драконов, чем нас ещё можно удивить?

В самом деле, кто из жителей Марилии мог похвастаться таким приключением? Джек перестал ругать себя за равнодушие, видимо, он просто перенасытился впечатлениями. Снова погружаясь в свою яму с воспоминаниями, из которой потом трудно выбираться, он не заметил, что сидит без движения. С третьего раза услышав и осознав вопрос Тони, Джек подавился собственной слюной.

– Между вами что-то было? – Тони внимательно смотрел на него.

Джек огляделся, словно кто-то мог их подслушать.

– Ты о ком? – спросил он, почему-то сразу подумав о Самире.

В полумраке не получалось чётко рассмотреть лицо друга. Тони издал неясный, похожий на смешок звук.

– А как ты думаешь? Конечно, я спрашиваю про Грэйс. Остальные твои девушки меня не интересуют.

Джек почувствовал облегчение, но неприятное чувство снова вернулось, уже по другой причине.

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что я устал ждать, пока ты сам расскажешь. – Тони потёр переносицу под оправой очков. – За десять лет нашей дружбы я успел хорошо узнать вас обоих. Если честно, я никогда не одобрял чувств Грэйс к тебе, но и не переживал особо – думал, само пройдёт. А вот что происходит с тобой в последнее время, я не понимаю.

Тони с любопытством уставился на него, словно задал вопрос на какую-то медицинскую тему и теперь ждал исчерпывающего объяснения. Когда Джек не ответил, он продолжил:

– Я годами наблюдал твоё снисходительно дружеское отношение к Грэйс, поэтому сейчас твои полные тоски взгляды, виноватое выражение лица и участившиеся вспышки психоза меня удивляют и волнуют.

– У меня нет психоза, – возразил Джек. – Это ты у нас пациент с подтверждённым диагнозом, не забывай.

Тони только отмахнулся.

– Такие перемены не возникают просто так, – продолжал он, – поэтому я предположил, что между вами произошло что-то, за что тебе стыдно.

На этот раз Тони сказал всё, что хотел. Приняв позу внимательного слушателя, он замолчал.

– Было, – ответил Джек через некоторое время, так и не придумав, как сформулировать это иначе.

Тони ожидал услышать такой ответ, но хмыкнул он всё же несколько удивлённо.

– Когда?

– После её дня рождения, – промычал Джек, – как раз перед тем, как всё это завертелось… Самира, мост, шар.

– Логично, сроки совпадают.

– Какие ещё сроки?

– Когда появился полный тоски взгляд.

Джек со вздохом опёрся спиной о стену. Он ждал наводящих вопросов, но Тони терпеливо молчал, предоставляя ему возможность самому выбирать порядок повествования или же вовсе не продолжать.

– Я был пьян и расстроен, – вяло оправдался Джек, – я не помню все подробности, но, чёрт, это было ужасно.

В тот вечер он ощущал приближение катастрофы и сознательно позволил ей случиться. Грэйс была такой мягкой и податливой, она олицетворяла стабильность, создавала вокруг него особый мир, в котором было тепло и уютно.

– Ужасно? – переспросил Тони.

Джек спрятал лицо в ладонях.

– Она чувствовала себя неловко, смущалась, – пробормотал он, – а я не страдал избытком терпения и такта. Почти сразу пожалел, что затеял это, но остановиться и уйти тоже было как-то неудобно.

Поэтому он торопливо завершил начатое, выждал, когда Грэйс уснёт, и сбежал.

– А теперь что? – спросил Тони.

– А что теперь?

Тони на секунду прикрыл глаза, словно до этого момента мог сдерживать себя, а теперь балансировал на качающемся мостике самообладания.

– Хорошо, я спрошу прямо. Почему вы не вместе?

Джек опешил:

– А почему мы должны быть вместе?

– Ладно, вопрос проще. – Тони чуть подался вперёд. – Ты её любишь?

– Нет.

– Что? Почему?

Кажется, это оказалось для Тони самым удивительным открытием их беседы.

– Нет, – повторил Джек, – поэтому я и не могу быть с ней.

Тони затряс головой, как будто пытался перезагрузить систему и устранить ошибку.