Король утра, королева дня

– Блин, чувак, ты какой-то странный…

Чикуля умчалась прочь, негодующе шелестя сетчатой юбкой, и провела остаток года в компании мужчины, утверждавшего, что имел плотские сношения с одной из сестер Пойнтер [154].

– Она хотела сказать, что про тебя в ее учебнике нет ни строчки? – спросила Энья, а в это время старый год закончился и наступил новый.

То, что уфология и все сопутствующие ей суеверия сделались аспектом миф-сознания, ее не удивило. Куда сильнее беспокоил тот факт, что два предположительных фагуса нашли ее, проникли в дом и забрали принадлежащий ей предмет.

Утром, вместе с выпиской из компании по выпуску кредитных карт, Энья обнаружила пакет из коричневой бумаги, благодаря скрупулезной джутовой обвязке выглядевший весьма соблазнительно – увы, на такие выкрутасы нынче ни у кого нет времени. Внутри была зеленая картонная коробка, а в ней – персональный органайзер «Сони Нихон Хакудати 19» с открыткой. Текст был написан крупным, размашистым детским почерком.

«Дальневосточная электроника» поздравляет вас с Новым годом и желает всяческих успехов с вашим новым персональным органайзером „Сони Нихон Хакудати 19“».

Энья не знала, включить ли органайзер или стукнуть по нему молотком.

Она достала молоток из-под кухонной раковины.

И включила.

На жидкокристаллическом дисплее замелькали слова и символы, слишком мимолетные для человеческого восприятия. Линии переплетались и перемежались, образуя муаровые узоры в стиле оп-арт. Экран очистился, затем высветились слова, серебристые на сером:

ДЕЗИНТЕГРАТОР ЗАГРУЖЕН.

Она начала листать инструкцию по эксплуатации, и тут экран очистился, появилось новое сообщение.

НАЖМИТЕ 8, ЧТОБЫ ПРОДОЛЖИТЬ.

Когда инструкции, не содержащиеся ни в одном руководстве, начали прокручиваться на экране, Энья поняла. Подобно затравочным кристаллам в перенасыщенном растворе, ее подсознательный крик о помощи, превосходящей понимание, привел к появлению «людей в черном». Сама того не осознавая, она создала и отправила обратно в нематериальность Мигмуса своих первых фагусов, которые принесли ей чудесный, могущественный дар.

Оружие.

Мистер Муни из конторы по реставрации антиквариата, занимавшийся обслуживанием и заточкой мечей Эньи, был в ужасе от того, что эта маленькая черноволосая женщина с землистым лицом хотела, чтобы он сделал с клинком Мурасамы. Но он это сделал. Настойчивость маленькой черноволосой женщины с землистым лицом не оставила ему выбора.

Той ночью она наблюдала, как серебряные иероглифы дезинтегратора роем вылетают из хабаки и сливаются с клинком. Она взмахнула катаной и отработала пять основных стоек одну за другой. Меч пел для нее, и это была новая песня, которую никто другой не слышал.

Два самурая с обнаженными мечами стоят на склоне холма. Идет проливной дождь. Они промокли насквозь. Но ни тот ни другой даже не шелохнутся. Они стоят с рассвета под ливнем, не двигаясь. Они Мастера, величайшие представители Пути, и все же они стоят, промокшие до нитки, словно оцепенев, потому что пошевелиться – значит раскрыть свой дух врагу и наделить его преимуществом.

Поэтому ни один из них до сих пор не пошевелился. И не пошевелится.

Разве что кто-то припрятал оружие подавляющего превосходства.

Федра слишком изысканный стратег, чтобы допустить столь грубую вещь, как победный блеск в глазах, но с того момента, как она входит в стеклянный офис, откуда с высоты открывается вид на всю прозрачную жизнь Стеклянного Зверинца, Энья знает: настал час, когда неотразимое оружие будет извлечено из ножен.

Неотразимое оружие – тонкий лист, распечатка из матричного принтера. Столбцы, строки, таблицы, диаграммы.

– Энья, ты не могла бы объяснить, что это значит?

Вот так, сразу по имени. Ну что ж.

Результаты анализа мочи. Понятия не имея, как истолковать десятичные доли и проценты, Энья знает, что там написано.

– Отклонение на несколько пунктов, Энья.

Шехина. Сияющее Присутствие Бога.

– Послушайте. Давайте обойдемся без благочестивой хрени про то, что компания обязана мужественно и непоколебимо противостоять величайшей социальной угрозе века, потому что, откровенно говоря, это не слишком убедительно звучит из уст человека, который запихал в свои натруженные ноздри ВВП нескольких южноамериканских стран.

На лице Федры расцветает неповторимая улыбка Федра-стайл.

– Хочешь взглянуть на мой анализ? Вот он, на столе. Могу указать, где что не сходится.

– Не сомневаюсь, он чист, как колумбийский снег, Федра.

А если с холма, на котором стоит один из самураев, открывается вид на Хиросиму?