Король зимы

– Чума минула, как и всякая напасть. Он поправился и теперь вместе с армией Повиса ведет и людей Элмета. Он сейчас даже сильнее, чем мы опасались, – мрачно проговорил Бедвин. – Не пьет, как раньше, и поклялся в отмщение за потерянную руку взять голову Артура. И даже хуже того, Дерфель, он делает то, что надеялся сделать Артур: объединяет племена, но, увы, объединяет их против нас, а не против саксов. Он заплатил силурам Гундлеуса и ирландским черным щитам, чтобы те совершали набеги на наше побережье. Он подкупил короля Марка, чтобы тот помогал Кадви, и, подозреваю, собирает деньги, задумав подкупить Эллу и побудить его нарушить перемирие. Горфиддид возвышается, а мы падаем. Теперь в Повисе называют Горфиддида верховным королем. И наследником у него – могучий Кунеглас, а у нас маленький хромой Мордред. Горфиддид собрал армию, а у нас лишь военные отряды. И как только будет собран урожай, поверь, Дерфель, на наших южных границах покажется Горфиддид со своими людьми из Повиса и Элмета. Поговаривают, что это будет величайшая армия за все время существования Британии. – Он понизил голос. – И уже появились люди, которые считают, что мы должны заключить мир на условиях Горфиддида.

– И что же это за условия?

– Всего одно – смерть Артура. Горфиддид никогда не простит Артуру того, что он пренебрег Кайнвин. Ты можешь винить его за это? – Бедвин пожал плечами и несколько шагов вдоль террасы проделал в молчании. – Настоящая беда, – продолжал он, – грянет тогда, когда Горфиддид найдет деньги на подкуп Эллы и вовлечет его в войну. Мы не в состоянии заплатить саксам больше, чем он. Сокровищница пуста. Кто же станет платить налоги и дань умирающему государству? Мы не можем даже набрать достаточное количество копьеносцев, чтобы послать их выбивать налоги.

– Тут полно золота, – кивнул я в сторону гудящего громкими голосами пиршественного зала. – На одной только Линет нацеплено больше чем достаточно.

– Нечего и ожидать, что дамы принцессы Гвиневеры дадут хоть одно колечко на нужды войны, – горько произнес Бедвин. – Даже если бы они и сделали это, сомневаюсь, что золота хватит на подкуп Эллы. А стоит ему напасть этой осенью, Дерфель, и люди, жаждущие смерти Артура, перестанут шептаться по углам, а примутся выкрикивать свои призывы с крепостных валов. Артур, конечно, может просто уехать. Отправиться, к примеру, в Броселианд и оставить Мордреда на попечение Горфиддида, а мы превратимся в зависимое королевство, которым правят из Повиса.

Я шагал молча. Мне и в голову не приходило, что все так безнадежно плохо.

Бедвин печально улыбался.

– Вот так и получилось, молодой человек, что из кипящего котла ты прыгнул в бушующее пламя. Тут найдется работа для твоего меча, Дерфель, и, будь уверен, очень скоро.

– Я бы хотел выбрать время посетить Инис-Видрин, – сказал я.

– Поискать Мерлина?

– Найти Нимуэ.

Он остановился:

– Разве ты не слыхал?

По сердцу мне полоснуло холодом.

– Ничего не слыхал. Мне казалось, она должна быть тут, в Дурноварии.

– Она была здесь, – сказал Бедвин. – Принцесса Гвиневера попросила привести ее. К моему удивлению, она действительно явилась. Ты должен понять, Дерфель, что Гвиневера и епископ Сэнсам… помнишь его? Впрочем, как ты мог бы забыть?.. Он и принцесса не ладят друг с другом. Нимуэ была оружием Гвиневеры. Только Господь ведает, что было в силах Нимуэ, но Сэнсам не стал ждать, чтобы выяснить это. Он повсюду проповедовал, что Нимуэ – ведьма. Есть, к сожалению, христиане, которым неведомы доброта и всепрощение. А Сэнсам призывал побить Нимуэ камнями.

– Нет! – непроизвольно вскрикнул я.

– Нет, нет. – Он выставил ладонь, успокаивая меня. – Она не сдалась и привела толпу язычников из ближних деревень. Они разграбили новую церковь Сэнсама, и в потасовке было убито около дюжины человек. Но ни она, ни Сэнсам не получили и царапины. Королевская стража, опасаясь нападения на Мордреда, пустила в ход копья. Затем Набур, судья при королевском дворе, арестовал Нимуэ и обвинил ее в организации бунта. Епископ Бедвин как христианин должен был потребовать ее смерти, а принцесса Гвиневера настаивала, чтобы Нимуэ освободили. – Бедвин замолчал, и я понял по его лицу, что худшее еще впереди. – Она сошла с ума, Дерфель, – наконец выговорил епископ. – Билась о решетку, как посаженный в клетку сокол. Никто не мог ее успокоить.

Я уже понял, что может последовать за этими словами, и в ужасе затряс головой:

– Нет, нет, нет!

– Остров Смерти, – подтвердил мою страшную догадку Бедвин. – Что еще они могли сделать?

– Нет! – в бессмысленном и бесполезном протесте воскликнул я снова, представив себе Нимуэ, затерянную среди сломленных существ. Эта мысль была для меня невыносима. – Это ее третья рана, – прошептал я.

– Что? – Бедвин поднес ладонь к уху.

– Ничего, – сказал я. – Она жива?

– Кто знает? Никто из живых туда не вхож, а кто попадает, уже не возвращается.

– Вот, значит, куда отправился Мерлин! – воскликнул я с облегчением.