Королева магии. Проклятый рассвет

Профессор Роб пожал плечами и написал на доске несколько символов, по очертаниям напоминающих руны.

– Мы начнем с простых слов, чтобы ты поняла принцип письма и чтения. А затем перейдем к звукам и произношению. Пожалуйста, открой тетрадь и запиши это слово с доски. Постарайся обратить особое внимание на черточки и точки, это – интонационные знаки. От них подчас зависит смысл всей речи.

Я старательно перерисовала руны в тетрадь.

– И что это слово значит? – спросила я.

– «Сражайся», – невозмутимо отозвался профессор.

К обеду я выучила все звуки, десять раз поцокала языком, как будто пыталась выковырять из зубов зелень, и заучила несколько фраз.

«Доброго рассвета, мое имя Грейс Голд, и я – воспитанница Академии Идеальных».

«Благодарю, все в порядке».

«Извините, я еще плохо понимаю язык».

«Не могли бы вы мне помочь».

«Спокойного сумрака».

И еще одну, по моей большой просьбе (профессор даже рассмеялся, услышав ее):

«Пройдите, пожалуйста, к черту».

– Только не используй ее в разговорах с Эржбет, а не то я потеряю работу.

Когда дали звонок на обед, я быстро собрала вещи и поспешила к выходу, чтобы не опоздать.

– Жду тебя завтра, Грейс, – напомнил профессор. – Сделай, пожалуйста, все задания. Это важно… вне зависимости от того, насколько идеальной воспитанницей ты станешь.

Что ж, профессор Мердок Роб – единственный глоток свежего воздуха в этом заведении.

Вот только… быть им оставалось ему минут десять. Их я потратила на то, чтобы поблуждать по коридорам, трижды пройти мимо одной картины с усатым и носатым мужиком в старинном камзоле и жабо, забрести в какой-то непонятный темный коридор, вернуться к кабинету с табличкой «М.Роб» и вздохнуть.

– Ладно, я заблудилась, а он сказал, что на моей стороне. Я же не прошу его проводить меня на обед. Пусть… нарисует карту. Со стрелочками.

Но все же было немного страшно, что хорошее отношение первого преподавателя в этом мире, испарится, едва я совершенно по-дурацки затуплю.

Я осторожно постучала и, не услышав ответа, толкнула дверь. Возможно, не думай я, что профессор уже ушел, то не так нагло бы попыталась вломиться в его кабинет, но на самом деле я была уверена, что он ушел. Обедают же они!

Поэтому, обнаружив профессора в недвусмысленной позе возле преподавательского стола и обнимающей его длиннющими ногами девицы в форменном платьице, я зависла, открыв рот. А когда узнала в девице Пейдж, то окончательно потеряла способность двигаться и думать.

– Грейс! – Пейдж охнула, увидев меня, а профессор отскочил от нее, ударился поясницей о парту и охнул.

– Извините… – закашлялась я. – Не смогла найти столовую и решила спросить дорогу.

Вот так академия идеальных.

– Я… уже ухожу.

Прежде, чем они что-либо сообразили, я выскочила из кабинета и юркнула в ближайший коридор. Сердце билось так, словно я не застукала сокурсницу в объятиях преподавателя, а по меньшей мере наткнулась на инопланетную тварь.

Плевать, доберусь я до столовой, или нет. Голова раскалывается! Я как будто смотрела в кривое зеркало. Этот мир не имеет ничего общего с тем, что показывал Дилан. За золотом, светом и магией скрывается много темных пятен.

– Начинаю тоже ненавидеть рассветников, – буркнула я.

Послышались торопливые шаги, и я не успела юркнуть в убежище. Острые коготки Пейдж сомкнулись у меня на запястье. Девушка потащила меня к ближайшему классу и бесцеремонно впихнула внутрь.

– Эй! Уймись! – рявкнула я. – Оставь меня в покое!

– Ты…

– Мне плевать на твою личную жизнь, ясно?

От уверенной в себе благовоспитанной ученицы не осталось и следа. Глаза Пейдж лихорадочно метались, а губы и волосы еще хранили следы учиненного профессором Робом беспорядка.

– Грейс, только не говори никому, пожалуйста! Они же… они меня убьют! А Мердока уволят… или еще хуже!

– Что же может быть хуже увольнения из такого потрясающего места?

– Грейс, я серьезно! Мы просто… это глупое чувство, но я не смогла устоять, ты же видела, какой он!

– Избавь меня от подробностей.

– Мы неправильно поступаем, но обо мне никто так не заботился! Никто не относился ко мне с такой нежностью.

– Тебя через год прикрепят к какому-нибудь толстосуму. Которому будет плевать на твои романтические чувства. И что будешь делать?

– Еще не решила. – Пейдж тоскливо вздохнула. – Мердок хочет найти денег на залог, но Эржбет вряд ли позволит ему получить идеальную. Поэтому я наслаждаюсь каждым мгновением. Грейс, я умоляю, никому не говори!

– Хорошо. Но ты перестанешь шпионить за мной.

– Эржбет требует, чтобы я докладывала…

– Говори, что все хорошо. Что я не в восторге от пребывания здесь, но не вижу выхода. Что я жду встречи с принцем, чтобы зарядить ему промеж глаз и высказать все претензии. И что меня очень выматывает учеба, совсем нет сил на глупости. Пейдж, я серьезно, если хоть одна личная вещь, которая станет тебе известна, просочится к Эржбет, я нарисую плакат «Свободу отношениям Мердока и Пейдж!» и устрою митинг в холле.

Пейдж побледнела, обхватила себя руками – и мне стало стыдно. Но вот она вряд ли испытала бы угрызения совести, докладывая о наших разговорах Эржбет.