Королева острова

– Небось вернулся всего на несколько недель. Смотри, никакого беспутства! Он провожает тебя домой каждый вечер.

– Он всегда вел себя прилично, когда был рядом, – нахмурилась я.

Огрызнувшись, я вышла на маленькую террасу. Сгустилась ночь. Звезды на небе будто подавали множество сигналов, как фонари, направляющие лодки в порт.

Может, стоит к ним прислушаться и дать Томасу небольшой шанс? Если я поделюсь с Джозефом Томасом частичкой моей жизни – в какую цену мне это встанет?

Гренада, 1790. Мое дело

После суетного утра в магазине наступило послеобеденное затишье. Я зевнула, вытирая пыль с верхней полки. На двери весело зазвенел колокольчик.

Я повернулась с улыбкой наготове.

– Добрый… день.

На пороге, прижимая к груди шляпу, стоял Томас, волосы его были расчесаны и разделены на пробор.

– Мисс Долл…

Он говорил тихо, не пылко.

– Мисс Долл, я хочу стать вашим клиентом. Службы домоправительниц.

– Тебе нужна домоправительница?

– Да, ты же помнишь, что я никогда не умел прибрать за собой.

– Это точно.

– Все восторгаются вашими девушками. Моряки на них не нарадуются.

Я начала протирать и без того чистый прилавок.

– Флотским нравится хорошее обслуживание.

– Я слыхал об этом. – На миг его взгляд стал отстраненным. Затем он подошел ближе. Его походка была медленной, словно ему больно двигаться. – Хоть бы они забрали свои корабли и ушли. Грозят в любой миг начать блокаду. Это навредит твоему делу и определенно повлияет на мою торговлю.

Я подошла к своей конторской книге, обдумывая, кто из женщин ему подойдет. Вероятно, кто-то постарше, кому недолго осталось работать, с радостью согласится жить на склоне холма.

– Пусть это будет добрая девушка, с добрыми руками. – Он погладил мою ладонь. – Сильными, но мягкими, которые дарят нежность, даже когда та незаслуженна.

Я отняла пальцы.

– Любезничаешь… Что с тобой случилось?

– Осматривал лес у пляжа Блэк-Бэй. Черные пески такие шелковистые. А лес, куда они уходят, очень густой.

– Звучит заманчиво.

– Так и есть, если б не краснотелки.

Он пошел за мной к полкам, морщась на каждом шагу. Он явно страдал, а поскольку моя дражайшая семья постоянно следила за его местонахождением, я знала, что это не триппер или какая-нибудь другая срамная болезнь.

– Томас, насколько срочно тебя нужна экономка?

– Побыстрее, если можно. Неудобства растут, а я понимаю, что ничего не могу поделать.

– Понятно. Эта девушка…

– Я хочу, чтобы ты… все поскорее уладила. Не смогу тебя сегодня проводить до дома. Пожалуйста, не задерживайся и будь осмотрительна.

Он достал соверен и оставил на прилавке, возле моей конторской книги. Болван знал, что это слишком много, но пытался произвести на меня впечатление или показать, как сильно страдает.

И мне стало жаль Томаса. Для него это была почти мольба – так он был горд.

Он направился к двери.

– Я живу на Гранд-Этанг-роуд, 12. Спасибо, Долл. Я люблю тебя… за то, что ты это делаешь.

Томас прошептал это, но я услышала его слова ясно, будто крик. Он все еще меня любит. Томас вел нечестную игру, стараясь разжечь в моей груди былые чувства. Последнее время я колебалась, так что это было несложно. А теперь у него еще и с задом беда. Краснотелки рвут кожу похлеще плетки.

В магазин заглянула Шарлотта.

– Это был мистер Томас?

– Да, полагаю, это был он.

– Он вернулся, чтобы остаться с нами?

– Ты же знаешь, я не представляю, что у мужчин на уме, особенно у этого. – Я закрыла конторскую книгу. – Как поживает мистер Федон?

– Чудесно. Он такой чудесный, я так его люблю.

Ее голос прервался, а затем и вовсе умолк.

– Что стряслось, Шарлотта?

– Жан-Жозеф с братом все переживают из-за мнимых обид. Оба ненавидят британцев. Порой мне сдается, они возьмутся за оружие.

Я обняла дочь.

– Я помню, как иногда в Демераре боялась уснуть.

Моя красивая смуглая девочка задрожала в моих объятиях.

– Папа Келлс никогда бы не позволил, чтобы с тобой что-то случилось. Он до сих пор пишет и справляется о тебе.

Ох. Вздохнув про себя, я покачала головой.

– Дитя, поверь, тебе ничего не грозит. Вредно тревожиться о том, что тебе неподвластно.

– Вот и папа Келлс то же самое пишет.

Я опустила подбородок на густую корону кос Шарлотты, поэтому дочь не видела, как я закатила глаза.

– И он прав. Жан-Жозефа терзают страсти, как и любого юношу, но он станет старше и мудрее. Любовь к тебе его убережет.

Она кивнула, но держалась за меня, как за уютное одеяло.

Вошел Жан-Жозеф; в черном сюртуке он был очень хорош собой.

– Как поживаете, мисс Кирван?

– Вот повидала мою девочку, и сразу дела пошли на лад.

– Что ж, в телеге полно припасов. Полагаю, следует отправляться в путь, пока не разразилась буря.

– Вы не рассчитывали на плохую погоду?

– Нет, мэм, я не о дожде. По всему городу солдаты расползлись, будто он им принадлежит. Думают, у них есть права на наших женщин. Никогда этому не бывать.

Я взялась за приставную лестницу.

– Они имеют права на тех, кто этого желает, на тех, кому уплачено.

Жан-Жозеф подскочил и схватил ее.

– Это неправда. Куда ее отнести?

– В кладовую. Благодарю, молодой человек. Что ж, так скажите свое слово.

Шарлотта опустила руки ему на грудь.