Королева острова

– Благодарю вас, Томас, – прошептала я, встав рядом. – Для вас я – мисс Долл.

Священник перелистал свою книгу.

– Соедините руки, мистер Коксолл и мисс Кирван, – громко сказал он, и пара повиновалась, улыбаясь так, что едва не лопались щеки. Клятвы были ясными, святыми. Священник обернул епитрахиль вокруг соединенных рук. – Вы оставите всех других и пребудете лишь друг для друга…

– Да! – В унисон ответили Коксолл и Лиззи.

Затем отец Джонсон помолился о верности супругов, их любви и радости.

Томас захлопал в ладоши.

– Годится! Поздравляю, мистер Коксолл, миссис Лиззи.

Я поцеловала дочь в щеку.

– Мама, не плачь. Ты подарила мне то, о чем я мечтала, – мою свободу и мою любовь. Мы больше не отдалимся.

– Нет, не отдалимся.

Я сделала то, что было необходимо. Теперь настало время прощаться. Лиззи принадлежала Коксоллу, но не как его собственность, а как свободный человек.

Но тут дверь снова распахнулась, и на пороге предстал сам дьявол.

Меня нашел Николас.

Если он явился отнять у Лиззи праздник, я его точно прикончу.

Доминика, 1785. Беда

Николас – человек, который преследовал меня во снах и пытался помешать обрести свободу, – ворвался в мой дом.

– Отец! – воскликнула Лиззи, подошла к нему, и он обнял ее. – Я думала, ты уехал в Лондон…

– Пока не уехал. Твой дедушка рассказал мне о свадьбе, и я был просто обязан прийти и поздравить тебя. Разве Долли не сказала, что я был здесь в день твоего освобождения? Значит, нет. Что ж, всегда меня отталкивала, Лиззи, она не желает тебе добра.

Я сдержала душившую меня ярость и вышла из тени Томаса.

– Продолжайте праздновать, Лиззи. Это твой день.

Отец жениха посмотрел на меня, потом на Николаса и, должно быть, решив, что лучше уйти, так и поступил.

– Попробуй торт, па. И еще раз поздоровайся с моим мужем. Ма…

Я резко взглянула на нее.

– Я люблю тебя, но этому болвану в моем доме не рады. Ему не место на нашем празднике.

– Мама, но ведь…

Мами распахнула глаза, но потом кивнула мне. Правда должна открыться.

– Брехун ничего не выплатил и пытался помешать мне тебя освободить.

На щеках Лиззи вспыхнуло пламя.

– Па, это же не так! Скажи им всем правду!

Я взяла Лиззи за плечи.

– Когда-то он даже не хотел вписать свое имя в твою метрику, если я не позволю ему… Ни слова о насильнике и его правде в этом доме.

Лиззи от удивления открыла рот. Я подержала ее еще мгновение и подтолкнула к Коксоллу.

– Забери мою дочь. Идите и будьте счастливы. Утешь ее, потому что она бесценна вне зависимости от ее происхождения.

Коксолл обнял Лиззи одной рукой, но шагнул ко мне.

– Хорошо, мэм, мы уйдем, если я вам здесь не нужен.

Томас встал между мной и Николасом.

– Нет, Коксолл. Уведите свою жену.

Зять вывел из комнаты рыдающую Лиззи.

Николас рассмеялся.

– Она всегда будет меня любить! Я-то ее не бросил.

– Мами, Китти, отведите Шарлоту и Эдварда наверх.

Мама схватила моего младшего и унесла на второй этаж. Но Шарлотта замерла, глядя на поднос с пирожными у себя в руке. Неужели заметила сходство и поняла: этот ужасный человек и ее отец тоже?

Китти взяла со стола нож.

– Убирайся. Не смей нас трогать.

– О, сестричка, – ухмыльнулся Николас. – Это нехорошо!

Я забрала опасное орудие у Китти и взмахнула перед носом у братца.

– Хочешь шрам и на другой щеке? Я-то бью посильнее Китти!

Священник поднял Библию.

– Успокойтесь же все!

– Китти, уведи Шарлотту наверх!

Китти взяла поднос, бросила на стол и потащила мою ошеломленную девочку по ступеням на второй этаж.

Николас прошел мимо Томаса, плюхнулся на софу и сунул в рот кусок торта.

– Хороший у тебя дом. Сколько ж надо блудить, чтоб его содержать?

– Это все, на что ты способен, червяк?

– Мисс Долл, позвольте я просто вышвырну его отсюда. – Томас снова встал между мной и Николасом.

Священник попытался нас вразумить. Но с меня было достаточно. Я подошла к Николасу и приставила нож к его шее.

– Томас, хочешь меня?

– Да.

– Я отдамся тебе, если убьешь его и позаботишься, чтобы тело не нашли.

Николас попытался отнять нож, но я вонзила кончик в его плоть. Он замер.

– Так мы договорились? Этот болван все равно считает меня шлюхой, так почему мне не воспользоваться своим телом, чтобы от него избавиться…

Отец Джонсон едва не лишился чувств, щеки его покрылись красными и розовыми пятнами.

– Это ужасно. Я не могу… Томас, я не…

– Присядьте, Джонсон, – сказал капитан. – Она не всерьез. Мисс Долл ведь знает: я и секунды не задумываясь убил бы за нее.

Глаза Николаса стали большими, будто плошки. Брат не подозревал, что у меня есть друг, который может встать на мою защиту.

Болван исходил потом. Он знал – я его убью, и знал, что сам это заслужил.

Горло его задрожало, он сглотнул.

– Я должен был повидать нашу малышку. И тебя повидать тоже. Я правда по тебе скучал. Ты обо мне вспоминала?

– Только в кошмарах.

Я отдала Томасу нож, пока и впрямь не зарезала глупца. Хоть я и свободная женщина, убийство белого повлечет за собой последствия.

– Выпроводи его, Томас.

Николас скользнул вправо, но скудоумный священнослужитель не позволил Томасу задать моему братцу взбучку.

А тот был уже у двери.

– Думаешь, обставила меня, Долли? Ни за что.