Королева стендапа

Щенки сопят, из их полуоткрытых ртов, в которых видны белоснежные зубки, вырываются «ваф-ваф!» и «виф-виф!». Они весело носятся, кусают друг друга за уши и протискиваются к набухшим соскам своей мамы, которая устало лежит на траве. Вот образовалась маленькая горка из двух щенков: один, черный, разлегся прямо на другом – маленьком, пушистом, шоколадного цвета. Я пробую сосчитать их, но щенков так много, и все они беспрестанно крутятся. Невозможно за ними уследить, но думаю, что всего их семь или даже восемь.

Сама не знаю, как это произошло, но я вдруг оказалась у заграждения. Наверное, делала шаг за шагом, но точно не знаю, как очутилась у сетки. Щенки невозможно милые! Меня как будто ударили футбольным мячом прямо в грудь, или случился сердечный приступ, но приятный. Щенячий сердечный приступ.

Я опускаюсь на колени перед сеткой и просто смотрю на них, а сердце наполняется нежным теплом, мягким, как вата. Мне становится хорошо и спокойно. Щенок шоколадного цвета пытается высвободиться из-под черного, но тот продолжает лежать у него на спине, похожий на детский рюкзак в виде щенка. В конце концов шоколадный кусает черного за ухо, тот взвизгивает и спрыгивает с брата.

Высвободившись, шоколадный подбегает ко мне, из пасти высовывается маленький розовый язык. Щенок просовывает свой круглый нос в дырку в сетчатом заграждении и утыкается им в мою ладонь. Нос влажный и прохладный. И вдруг кусает меня за большой палец своими маленькими острыми зубами.

– Ай! Разве хорошо кусать человека, которого впервые видишь? А? Разве это хорошо?

Я говорю это таким умильным голосом, каким обычно не разговариваю. Щенок отпускает мой палец и смотрит на меня круглыми карими глазами. Наклоняет голову набок. Потом пытается вытащить нос, но тот застрял в сетке! Щенок растерян, он не знает, что делать. Никогда не случалось наблюдать ничего уморительнее!

Я смеюсь:

– Ну же, дружок, просто отойди назад.

Наконец щенок высвобождает свой нос и от радости фыркает и кружится на газоне так быстро, что его обычно висящие уши поднимаются вверх. А хвост все время виляет туда-сюда. Потом щенок останавливается и смотрит на меня. И тихонько поскуливает, как будто хочет что-то сказать.

Папа садится рядом со мной на корточки.

Я спрашиваю:

– Интересно, чего он хочет? Может, проголодался?

– Наверное, просто приветствует тебя.

Из дверей красного дома выходит женщина. На ней светло-голубые поношенные джинсы с большими дырами над коленями, черные волосы забраны в пучок на макушке. На ногах большие резиновые сапоги, хотя дождя нет. Она кричит нам:

– Привет! Я гляжу, вы уже познакомились.

Папа встает с корточек:

– Да, извините, мы зашли на собачью площадку… надо было, конечно, сначала постучаться…

Женщина машет рукой, показывая жестом, что это неважно.

– Только ненормальный пройдет мимо щенков!

Она подходит и пожимает папе руку.

– Анита.

– Аббе. То есть Альберт.

Я смотрю на Аниту, но не могу заставить себя встать, потому что щенок лижет мою руку маленьким розовым языком и мне не хочется его прерывать. Я говорю Аните только короткое «Привет!». Анита кладет руку мне на плечо:

– Нет, только посмотрите! Уже нашли друг друга!

Я удивленно смотрю на нее.

– Ну да, ведь вы заказали как раз этого щенка. На следующих выходных можно его забрать. Мы назвали его Фадж, потому что у него шерсть как шоколадная помадка. Похоже? Я имею в виду окрас.

– Но, папа, я же говорила, что мы не можем…

Я замолкаю. Бормочу что-то невнятное. Я могла бы догадаться, когда увидела собачий питомник. И все-таки не сообразила. Значит, это Фадж? И он мог бы стать моим щенком? Это тот самый щенок с фотографии, которая лежит в коробке, задвинутой глубоко под мою кровать? Папа, похоже, ничего не слышит. Он занят тем, что просовывает палочку в ячейку сетки, чтобы черный щенок уцепился за нее.

– У всех щенков имена по названиям шоколадок. Вот это его сестра Тупла…

Анита показывает на черного щенка, который только что лежал на Фадже, а теперь усердно грызет папину палку.

– А там, у миски с водой, Нуга, у нее шерсть чуть темнее, чем у Сникерса. Еще у нас есть Баунти, Марс, Крокант и… где же она? Любит куда-нибудь спрятаться…

Вдруг из-под мамы выползает маленький щенок, у него черное брюшко и спина, а ноги и нос коричневые. Мама сонно смотрит на него, а потом приветливо фыркает носом.

– А вот и она! Мелисса!

Мы с папой смеемся.

Анита говорит:

– Нам не хватило названий шоколадных батончиков. Подождите, я принесу Фаджа, чтобы вы познакомились с ним как следует.

Она обходит заграждение и открывает калитку. Щенки неуклюже бегут к ней, натыкаясь друг на друга. Анита осторожно опускает ноги в резиновых сапогах между маленькими щенячьими тельцами.

Она гладит маму щенков.

– Наша бедняжка Тильда так устает! Восемь щенков! Только представьте! Заботиться о восьми детях! И нет никого, с кем можно было бы разделить хлопоты.

Она подмигивает папе, не подозревая, что между папой и Тильдой намного больше общего, чем можно подумать. У меня, конечно, нет семерых братьев и сестер, и тем не менее…

Я спрашиваю:

– А где их папа?