Королева сыра, или Хочу по любви!

Он шел будто бы в соседней комнате, за неплотно закрытой дверью. Мне пришлось замереть, чтобы хорошо все слышать. И через несколько секунд я с удивлением определила голоса как принадлежащие Рикарду и… отцу.

– …для ее же блага.

– Байрон, при всех моих, как ты выразился, профессиональных качествах, я ленив. Тащить твою дочь куда-то силой мне не слишком хочется. Царапины и укусы долго заживают, а бить женщин я как-то не приучен. Если только эти женщины не намереваются прикончить меня, но пока что твоя Николь угрожала только вилкой.

– Я прошу тебя не как друга, а как профессионала. Есть же способы!

– Есть. Обычно они предполагают полную отключку жертвы. Положим, вопрос с драконом я решу, как быть с ее разрешением мэра?

– Всем плевать! – Отец, кажется, злился.

– Вот уж не уверен, – хмыкнул Рикард. – И потом, ты, похоже, не думаешь о последствиях. Привезти ее несложно, что дальше?

– А что дальше? Серьезный разговор, свадьба и счастливая ячейка общества!

– Как у тебя все просто. Ты книжки утопические писать не пробовал? С тебя, я так понимаю, серьезный разговор. А с меня свадьба, дети и годы мучений, ибо она не даст мне жить спокойно и до последнего будет брыкаться. Вот уж удовольствие, разъяренная девица в доме и в постели. Сам-то подумал, как я буду с ней жить, если утащу в Азор-град?

– Значит, мы разорвем помолвку!

– Ага, хитро придумано. А я потом оправдывайся, что с ней такое сделал в отпуске, что пришлось разорвать помолвку. Мы сейчас, по легенде, просто отдыхать уехали. А если вернемся и разбежимся, пойдут слухи. Прекрати решать свои проблемы, Байрон, подумай немного и о других.

– И что ты предлагаешь? – раздраженно спросил отец.

– Я предлагаю ждать. Она остынет, привыкнет ко мне, а потом поговорим.

– Это долго!

– А деньги профукал ты быстро, – хохотнул Рикард.

– И сколько она будет к тебе «привыкать»? – последнее слово отец будто бы выплюнул.

Я никогда еще не слышала, чтобы он так разговаривал с кем-то.

– Тебе лучше знать свою дочь. Месяц, может.

Тут уже я не выдержала и вскочила с постели. Мельком подумала, что уложили меня (слава богине!) прямо в платье, сняли только туфли. Голова тут же пошла кругом, но я схватилась за косяк и устояла.

– Размечтались! – выпалила я, врываясь в смежную комнату.

По лицу отца, чье отражение занимало все небольшое овальное зеркало у стены, стало ясно, что о моем присутствии Рикард не доложил. Эффектно, должно быть, я появилась, заспанная и взъерошенная.

– Николь, – тон отца тут же изменился с раздраженного на строгий отеческий, – что с твоим внешним видом? Это что, короткое платье? Чем ты там занимаешься?

– Работаю, – пробурчала я.

Судя по недоверию во взгляде, папа явно неверно интерпретировал это слово. Да и пусть, сейчас меня куда больше интересовало то, о чем они говорили.

– Какие деньги? Что это значит?

Отец молчал. Я повернулась к Рикарду. Он наблюдал за мной с явной насмешкой во взгляде. Или не насмешкой, а скорее, с веселым любопытством.

– Что? Вы ведь специально дверь открытой оставили, так рассказывайте теперь!

– Рикард? – Отец начал злиться. – На чьей ты стороне?

– На своей, Байрон, на своей, – усмехнулся Тентен. – Николь, тебе не пора лавку открывать? Впрочем, если хочешь, можем позавтракать.

Я мельком глянула на часы на стене. Внутреннее чутье не подвело, я проснулась чуть меньше чем за два часа до открытия. На завтрак времени не оставалось. И любопытство, хоть оно и не утихло, пришлось задвинуть куда подальше.

Кое-какие соображения у меня имелись, но подтверждения пока не находили.

Мама всегда жила по принципу «меньше знаешь, крепче спишь» и в дела папы не вникала. Помолвку с Рикардом она восприняла со спокойной, вежливой радостью. Вряд ли маму вообще интересовало, что происходит с нашими деньгами и где папа их берет. Ни у кого не возникало сомнений, что в королевской охране платят очень и очень неплохо.

Но помимо работы отец любил и хорошую выпивку, и недешевые развлечения. Я не была дурочкой и вполне допускала, что он мог подсесть, скажем, на азартные игры. В этом случае казалось логичным, что Рикард выручил друга деньгами. А взамен попросил руки дочери. Формально это даже ненаказуемо, деньги отдельно, невеста отдельно.

Но Рикарду-то это зачем? В Азор-граде куча девушек, которые готовы выйти за него бесплатно. Надо будет выяснить.

Я рванула домой, не успев толком рассмотреть дом Рета. Поняла лишь то, что он был достаточно большой и богатый. Рет говорил, дом остался ему от матери. Вряд ли на гонорары художника он мог содержать такое наследство.

Сам Рет обнаружился внизу, с чашкой кофе. Художник собирался было что-то сказать, но не успел. Я пролетела мимо, прокричав на ходу:

– Спасибо, что приютил! Работы много!

– Вы какие-то странные! – бросил он мне вслед, и я не могла не согласиться.

Глазами Рета вообще ситуация складывалась презабавная, он-то вряд ли знал о нашем с Рикардом споре. Хотя не исключаю, что Рикард мог и рассказать. Его поступки вообще нормальной человеческой логике не соответствовали.

Дрю, увидев меня, от переизбытка чувств сделал круг по залу.

– Я думал, ты ко мне собралась!