Королева в тени

В своем супружестве я не должна была забывать об этом примечательном факте. Нед был завоевателем, командиром, человеком, не терпящим возражений. Я действительно должна буду перекроить свой характер, чтобы соответствовать своей новой роли.

– Мы скажем королю вместе, – объявил Нед, когда из-за деревьев уже показались разновысокие башни и неровные очертания крыш Хейверинга. – Скажем, что нас связывает любовь. Разве это не правда?

Его вопрос поразил меня. Ход наших с ним мыслей был очень близок. Понимая, что он ждет от меня какого-то ответа, я ответила – как смогла.

– А что, правда? – в свою очередь спросила я.

– Я люблю тебя, как любую другую женщину. И даже больше, чем большинство из них.

– Но не так сильно, как любил планировать военные кампании во Франции.

Он громко рассмеялся, вспугнув пару голубей в ветках у нас над головой, и те с шумом сорвались с места, заставив мою кобылу шарахнуться в сторону.

– Ты слишком многого просишь от меня. А это все равно что просить тебя, например, поставить любовь превыше твоих амбиций.

– Твоя правда.

Но я все же нахмурилась, хотя и попыталась это скрыть. Неужели мы с ним оба настолько своекорыстны и эгоистичны? Нет, между нами не было любви, если под любовью иметь в виду всеохватывающую страсть, воспетую трубадурами, любовь, ради которой не жаль потерять все остальное. Я просто приму то, что получила. Многие успешные браки строились на гораздо более зыбких фундаментах, чем то, что было у нас. Любовь? Нет, я так не думала, и даже была рада этому. Потому что любовь делает женщину слишком уязвимой.

– Вы сделали… что?

Несмотря на то что интонация короля напоминала тихое рычание – настолько тихое, что оно едва коснулось ушей присутствующих придворных, – вопрос этот буквально всколыхнул весь Большой Зал. Нед принял решение, что мы объявим о нашей свадьбе публично. Так мы и сделали, опираясь на непоколебимую веру Неда в себя и в то, что все, что он делал, должно быть приемлемо.

Я была настроена менее оптимистично. И последующие события доказали, что у меня были на то все основания.

Король сделал паузу, будто ждал, что мы выступим с опровержением. Что-то объясним. Откажемся от своих слов. Однако ничего такого мы не сделали.

– Джоанна – моя жена, – твердо повторил Нед.

Перчатки и шляпа короля полетели на пол, и его паж молнией метнулся поднимать их и сдувать невидимую пыль с бархата, что показалось мне каким-то мелочным и неуместным, учитывая разворачивающуюся перед нами драму столкновения сильных характеров.

– И теперь вы явились сюда просить моего благословения?

Челюсти короля были крепко сжаты, на скулах играли желваки, а в глазах горел пугающий огонь. Я ожидала от него вспышку злости, бурю гнева, вроде той, какую при схожих обстоятельствах он обрушил на Томаса, – но только не такую холодную ярость, предвестницу приближающейся грозы. Все это было в большей степени адресовано Неду, чем мне, однако можно было не сомневаться, что вскоре его пылающий взор обратится и в мою сторону. И его можно было понять. Все его тщательно обдуманные планы относительно новых альянсов с Европой были уничтожены под самый корешок, виртуозно и полностью.

– Я что-то не вижу раскаяния в глазах. У вас обоих.

В атмосфере громадного зала сейчас витали совершенно разные, несопоставимые эмоции. Ледяное недовольство короля. Трепетная и даже боязливая взволнованность Филиппы. Изабеллу откровенно переполняло любопытство, и лицо ее раскраснелось от возбуждения. Остальные пребывали в промежуточном состоянии – от шока до радостной заинтригованности.

Мой кузен-король обратился к своему красноречию, также пропитанному ледяными нотками:

– Какая польза в этом союзе для вас, для Англии? Мы растили моего наследника, чтобы он через свой брак добился большой политической выгоды, укрепил верховенство королевской власти. Мы должны были взять невесту для него в одной из лучших монарших династий в Европе. – Глаза Эдуарда казались такими же дикими и беспощадными, как и у его любимого сокола, которого он поспешно передал своему сокольничему. – Что ты можешь сказать в свое оправдание?

– Только то, что я очень хотел взять Джоанну в жены, и она согласилась.

– С каких это пор принцы женятся по собственному желанию? Они женятся, чтобы укреплять величие династии. Ты поступил скверно. Или прикажешь теперь восхвалять отсутствие добродетелей у выбранной тобой невесты?

Мы все ждали, станет ли он говорить о моих недостатках.

Когда же этого не произошло, я почувствовала, что зрители разочарованы. Однако вместо этого Эдуард просто заявил:

– Этот брак будет аннулирован.

– Не будет, – ответил Нед, настолько же невозмутимый, насколько взбешенным казался его отец. – Наш брак заключен per verba de praesenti и консумирован. Тому имеются свидетели. Все законно.

– Это мы уже знаем по своему горькому опыту.

Гневный взгляд Эдуарда переметнулся на меня. Нед, взяв мою руку, притянул меня поближе к себе, как бы защищая, как будто теперь мы с ним действительно были уже неотделимы друг от друга.