Королева в тени

В последней группе рыцарей действительно шагал Томас, и легкий ветерок развевал его волосы, казавшиеся особенно темными на серебристом фоне. Шрамы не портили его, и он со своей впечатляющей крепкой фигурой выглядел величаво; голова его была гордо поднята, так что любой мог видеть следы боевых ранений на суровом лице, сохранявшем выражение праведной торжественности. Он вернулся из Авиньона, чтобы занять по праву принадлежащее ему место среди других прославленных рыцарей.

Мы с ним оба сделали вид, что не заметили друг друга, однако вдовствующая графиня схватила за руку мою мать, и они вдвоем придвинулись поближе ко мне, как будто опасались, что я могу опозорить их, начав звать на помощь. Он поравнялся со мной – я продолжала стоять неподвижно. Как бы мне ни хотелось заговорить с ним, это было невозможно, и у меня – как и у него – хватало чувства собственного достоинства, чтобы сдержать себя. Видел ли он меня? По большому счету это было неважно. Я поймала себя на том, что улыбаюсь солнцу, сиявшему во всем своем великолепии, потому что Эдуард простил Томаса в достаточной мере, для того чтобы ввести его в число избранных. Король для себя решил, что он в большей степени восхищается талантами Томаса, чем осуждает его выбор в личной жизни.

Сейчас я могла только стоять и любоваться этим зрелищем. Я не стану привлекать к себе внимания и вернусь в свою комнату без протестов и возражений, хотя внутри у меня все ожило и радостно трепетало. Но я не всегда буду такой покорной. Томас был в Англии, и я должна обязательно поговорить с ним. И если такой возможности мне не представится, я должна буду создать ее. Поэтому мой ум сразу же взялся за работу.

А потом началось торжественное чествование побед английского оружия – подачка, брошенная простому люду, пребывавшему в угнетенном и запуганном состоянии из-за чумы, которая вновь принялась косить свой пагубный урожай на земле Англии. Этот праздник должен был быть даже более зрелищным, чем строгая процессия рыцарей к церкви, чтобы наш народ, веселясь за едой и выпивкой, забыл на время о своих несчастьях. Вокруг витали разговоры о неповиновении, о гордости, о славе Англии. Это пробудило и мое стремление к сопротивлению. У меня не было ни малейшего желания полдня сидеть рядом с вдовствующей графиней и наблюдать за тем, как рыцари состязаются в конных поединках и единоборствах на мечах. Мне надоело, что меня ущемляли в правах и охраняли. Мне нужно было восстановить свою свободу в полной мере, нужно было поговорить с Томасом, причем не просто поздороваться издалека из-за матерчатых стен павильона для дам, откуда мы наблюдали за тем, как рыцари дубасили друг друга своими копьями и мечами.

Пересев на другую сторону от вдовствующей графини под предлогом того, что так мне будет лучше видно сражающихся, я помахала Изабелле, которая сидела рядом со своей матерью и откровенно скучала. На голове у нее красовался венок из цветов, показывающий, что она будет на этом турнире Королевой любви и красоты, которая вручит победителю его награды.

Она помахала мне в ответ.

Я скорчила гримасу, кивнув в сторону дам в вуалях из окружения королевы.

Тоскливое выражение тут же слетело с ее лица; с заговорщическим видом поджав губы, Изабелла подхватила юбки и, протолкавшись мимо придворных дам, вскоре оказалась рядом со мной. Здесь она схватила меня за руку и, приготовившись тянуть меня в сторону королевы, очень громко, едва не переходя на крик, заявила:

– Посмотрите, маман, кто здесь у нас! Вернулась из своей деревни наконец и, как видно, полностью выздоровела. Пойдем, сядешь с нами, дорогая кузина.

Филиппа радостно улыбнулась: прежняя недоброжелательность была забыта и сердце ее оттаяло. При виде такого явного одобрения королевы вдовствующая графиня заметно расстроилась, а выражение ее лица можно было бы сравнить со скисшим молоком, и все же она была готова побороться за меня с Изабеллой.

– Но, миледи, у моей невестки уже есть место рядом со мной.

– А теперь она присоединится к нам, – непринужденно заявила ей Изабелла. – И принцессы крови вдвоем будут чествовать победителей. Что может быть лучше? – И она воззрилась на графиню взглядом, невинным, как у новорожденного ягненка.

– Конечно, ты должна сесть с нами, – сказала королева, протягивая мне руку.

Все шло именно так, как я и задумала.

Таким образом, я поменяла место, откуда буду наблюдать за инаугурационным турниром королевского ордена Подвязки. И теперь, когда рыцари Подвязки выезжали на площадку, где должна была состояться групповая схватка, я чувствовала, как во мне неумолимо нарастает возбуждение, как будто я вновь стала юной девочкой, предвкушающей захватывающее действо. Это было возвращением к старым традициям, потому что групповые схватки в последнее время вышли из моды, уступив место более формальным пешим единоборствам и конным поединкам на копьях. Но это было прекрасной возможностью для всех новоиспеченных членов нового ордена продемонстрировать свое умение в бою, который велся пусть и притупленным оружием, зато с огромным энтузиазмом.