Королева воздуха и тьмы

Пахло кофе, но не едой. На столе было шаром покати, плита стояла холодная. Джулиан, Хелен, Марк, Кьеран стояли вокруг стола, Джейс и Клэри сидели. Все смотрели на какую-то бумагу официального вида так, словно не верили своим глазам.

Обе новоприбывшие застряли в дверях.

– Гм… вы что, уже побывали в Идрисе и вернулись? Вы же вроде собирались уйти на рассвете, – спросила Эмма.

– Никуда мы не ушли, – ответил Джейс.

Клэри, почему-то очень бледная, не сводила взгляда с документа на столе.

– У нас что, проблемы? – осторожно спросила Эмма.

– В некотором роде, – довольно легко сказал Джейс, хотя его глаза метали молнии. – Это письмо от Конклава. В нем сообщается, что мы с Клэри мертвы.

В инквизиторском офисе Зара всегда садилась на один и тот же стул. Мануэль подозревал, что ей просто нравится сидеть под собственным портретом, чтобы посетители видели сразу двух Зар.

– Донесения поступают целый день, – сообщила она, теребя косу. – Институты выражают свой гнев, получив известие о гибели Джейса и Клэри от рук фэйри.

– Как мы и ожидали, – Гораций пошевелился в кресле и застонал.

Мануэлю уже порядком надоела эта его манера постоянно жаловаться. Ираци уже наверняка исцелила рану (хотя ниже локтя теперь остался только забинтованный обрубок), и Гораций мог винить только себя за то, что позволил этой твари Рейберн одержать над ним верх.

Горация Мануэль презирал. Но вообще-то он презирал всех истинно верующих. Ему было наплевать, есть ли Нижнемирские в Аликанте или фэйри в Броселиандском лесу – да хоть вервольфы в его собственной ванне! Все эти предрассудки против Нижнемирских – дело скучное и бесполезное. Годится, только чтобы заставить людей бояться.

Когда люди боятся, они сделают все, что ты от них хочешь, если дать им надежду, что они снова окажутся в безопасности. Когда Гораций разглагольствовал о возвращении нефилимам былого величия, и толпы ликовали, Мануэль прекрасно знал, что ликуют они не от обещания славы – а от того, что страху скоро настанет конец. Страху, в котором они жили с самой Темной войны. Страху, который напоминал, что они не непобедимы и не неуязвимы.

О, когда-то они верили, что неуязвимы, да. Они попирали сапогами демонов и Нижнемирских, а с ними и весь мир. Теперь они помнили горящие тела на Ангельской площади – и боялись.

Страх – полезная вещь. Из страха можно извлечь еще больше власти. А Мануэля интересовала только власть.

– Из Лос-Анджелесского Института что-нибудь слышно? – Гораций почти утонул за своим огромным столом. – Нам известно, что Блэкторны и их спутники вернулись домой. Но что известно им?

Тем же вопросом Инквизитор и его дочь задавались, когда им доставили почти расчлененное тело Дейна Ларкспира. Дейн был просто придурок: улизнул из лагеря Обана посреди ночи – хотел сам добыть Черную книгу и всю славу за это оставить себе. И медальон против утечки времени с собой унес, идиот, так что Мануэль, вернувшись в Идрис, обнаружил, что благополучно лишился пары дней! Где-то под теми келпиными укусами была рана от длинного меча, но об этом Мануэль Диарборнам распространяться не стал. Пусть себе видят, что хотят видеть. А если Эмма и Джулиан и решили, что Инквизитор выслал по их следам убийцу… что ж, это уже значения не имеет.

– Вы про Клэри и Джейса? – переспросил Мануэль. – Уверен, они знают, что те ушли через портал в Туле́. Извлечь их оттуда обратно все равно никак не удастся. Время ушло, портал закрылся, а Обан меня клятвенно заверил, что Туле́ – гибельный край. Сейчас они уже – побелевшие кости в песках иного мира.

– И Блэкторны, и эта Эмма все равно не посмеют ничего против нас сказать: у нас в руках их тайна, – Зара потрогала рукоятку Кортаны. – Кроме того, ничто из того, что им принадлежит, не остается у них надолго. Даже Институт. Против нас, конечно, могут выступить Мехико, Буэнос-Айрес, Бомбей – но и с ними мы быстро разберемся.

А ведь она тоже истинно верующая, презрительно подумал Мануэль. Зануда и заноза в заднице – невозможно, чтобы Диего Росио Розалес что-то серьезно в ней нашел. Наверняка радуется там, в камере, что избавился от Зары и помог этому идиоту-фэйри смыться из Схоломанта… – неизвестно, чему больше.

– А что с вашей частью плана, Виллалобос? – повернулся к нему Гораций.

– Все идет своим чередом. Неблагие силы собираются под началом Короля Обана. Когда они прибудут к стенам Аликанте, мы выедем для переговоров с ними на Нетленных полях, убедившись, что все Охотники нас хорошо видят. После небольшой пантомимы мы вернемся в Совет и скажем, что фэйри капитулировали. Холодный мир будет окончен, и в благодарность за помощь все входы и выходы из страны фэйри будут запечатаны, и их страна станет недоступной для Сумеречных охотников.

– Очень хорошо, – одобрил Гораций. – Но теперь, когда портал в Туле́ закрыт, что будет с гнилью?

– То, что мы и хотели, – заверил его Мануэль.

Притвориться, что они собираются уничтожить гниль огнем, было его идеей. Он, разумеется, знал, что это не сработает, и нефилимы останутся только еще более перепуганными.