Королева воздуха и тьмы

Диана не удержалась и зевнула. Накануне сражений ей всегда на удивление хорошо спалось. Некоторые Сумеречные охотники не могли заснуть перед битвой, но она была не из таких.

– Поговорить? О чем?

– Я хочу извиниться, – сказал Джулиан, а Эмма продолжала молча разглядывать собственные джинсы, протершиеся на коленке.

Диана подумала, что в последнее время Эмма на себя не похожа. С тех пор, как они вернулись из того, другого мира… Впрочем, подобный опыт никого не оставит прежним.

– За то, что пытался добиться, чтобы вы возглавили Институт, – добавил Джулиан.

Диана прищурилась:

– С чего это ты решил извиниться?

– Другая Диана, с которой мы встретились в Туле́, рассказала, как вы жили в Бангкоке, – пояснила Эмма, кусая губу. – Но вы не обязаны ничего нам рассказывать, если не хотите.

Первая реакция Дианы была рефлекторной: «Нет! Я не хочу об этом говорить. Не сейчас!»

Только не в ночь перед битвой. Не сейчас, когда у нее так тяжело на душе. Когда она так волнуется о Гвине и даже думать не желает о том, где он сейчас и что будет делать завтра.

Но, с другой стороны… она ведь именно об этом и собиралась рассказать Эмме и Джулиану, когда обнаружила, что не может с ними связаться. И как же она была разочарована! Ведь тогда она по-настоящему решилась.

Возможно, она не обязана им, но обязана себе.

Эмма и Джулиан сидели молча и смотрели на нее. Завтра сражение, а они пришли к ней за этим! Не для того, чтобы она их ободрила, а чтобы поддержать ее. Предоставить ей выбор.

Диана прочистила горло.

– Значит, вам уже известно, что я трансгендер. Но знаете ли вы, что это значит?

– Как мы понимаем, это значит, что признаки пола, с которыми вы родились, не отражали вашу внутреннюю суть, – ответил Джулиан.

Диане вдруг стало так легко на душе, что она не удержалась от смеха:

– Кое-кто порылся в интернете! Ну, в целом, так и есть. Более или менее.

– И вы поехали в Бангкок и обратились к обычным врачам, – добавила Эмма. – Чтобы стать собой.

– Деточка, собой я была всегда! – улыбнулась Диана. – В Бангкоке Катарина Лосс помогла мне найти врачей, которые изменили мое тело, чтобы оно стало отражать, как вы выражаетесь, мою внутреннюю суть. И познакомила меня с другими, такими же, как я, чтобы я не чувствовала себя одинокой. – Она откинулась на скатанную куртку, которую использовала вместо подушки. – Я расскажу вам, как это было.

И Диана рассказала им то же, что и Гвину. Говорить было нетрудно – наоборот, с каждой фразой становилось все легче. Рассказывая, она наблюдала за лицами слушателей: Джулиан сохранял спокойствие, а Эмма реагировала на каждое слово, то округляя глаза, то кусая губы. Все как всегда: Эмма за двоих выражала то, чего не мог или не хотел выразить Джулиан. До чего они похожи друг на друга! И до чего разные!

Но когда Диана умолкла, закончив рассказ, первым заговорил Джулиан.

– Бедная ваша сестра, – сказал он. – Мне так жаль!

Диана взглянула на него с некоторым удивлением, но тут же поняла – конечно, именно это и должно было задеть чувствительную струну в его душе.

– В каком-то смысле самое трудное во всем было то, что я не могла поговорить об этом с Арией, – признала она.

– Гвин знает, да? – спросила Эмма. – Он нормально это воспринял? И вообще… надеюсь, он с вами хорошо обращается?

Диана ни разу еще не слышала, чтобы в ее голосе звучала такая свирепая страсть.

– Да, можешь не сомневаться. Он способен на такое сочувствие, какого вообще-то не ожидаешь от Жнеца Душ.

– Если вы хотите сохранить это в тайне, мы никому не расскажем, – заверила Эмма. – Это ведь касается только вас.

– Я боялась, что мою историю раскопают, если я попытаюсь стать главой Института, – сказала Диана. – И тогда меня разлучат с вами, дети. Накажут изгнанием. – Ее руки непроизвольно сжались в кулаки. – Я скрывала это, как могла. Но Инквизитор все равно разнюхал.

Эмма резко выпрямилась.

– Что? Когда?

– Перед тем, как я бежала из Идриса. Он пригрозил, что разоблачит меня перед всеми, как предательницу.

– Ублюдок! – не удержался Джулиан.

Его лицо окаменело.

– Вы на меня сердитесь? – спросила Диана. – За то, что не рассказала раньше?

– Нет, – тихо и твердо сказал Джулиан. – Вы никому не обязаны это рассказывать.

Эмма придвинулась к Диане, ее волосы окутал бледный ореол лунного света, лившегося через незастегнутый клапан палатки.

– Знаете, Диана, за последние пять лет вы стали мне почти как старшая сестра. И с самой первой нашей встречи оставались для меня такой женщиной, какой я сама хотела стать, когда вырасту. – Она потянулась к Диане и взяла ее за руку. – Я так благодарна, что вы согласились все нам рассказать!

– Я тоже. – Джулиан склонил голову, словно рыцарь, приветствующий даму на старинной картине. – Простите меня. Я не понимал, что делаю. Мы… то есть, я… Я считал, что раз вы взрослая, самостоятельная женщина, у вас не может быть никаких проблем и вам ничто не грозит. Я думал только о детях и не догадывался, что вы тоже уязвимы.

Диана погладила его по голове, как часто делала, когда он был младше.