Королева Золотых песков

– Что Оливия?!–  эмоционально ответила та,–  надоело! Надоело столько лет играть роль преданных друзей, терпя ее выходки и надменность, будто она чем– то лучше, чем– то достойнее! А это не так!

– Какую надменность, Ливи? Это вы терпели мои выходки? –  прошептала отчаянно и непонимающе Иллирия, назвав ту, которую считала подругой, на ласковый манер.

– Ты видела себя со стороны? То, как ты ходишь, как ты говоришь, как ты смотришь! Да ты просто…!– презрительно сплюнула,–  Гребанная прислужница невинности, которая даже не знала мужской ласки! Ты не способна даже мужчину согреть, такая холодная, а они… Они все равно сходят по тебе с ума… Все равно думают только о тебе… Почему?! Почему?! Только потому, что ты гребанная королева! Вот что всех так манит в тебе! Нет в тебе больше ничего! Почему ты получила от рождения все, а мы–  должны были довольствоваться жалкими крохами?!

– Крохами?! Вы богатейшие люди в Идоне!– воскликнула Иллирия,–  кто среди аристократов возвышен более, чем вы?! У кого больше власти?!

Та лишь усмехнулась в ответ…

– Я не про те жалкие мнимые богатства, которые ты могла одним движением руки дать и таким же движением забрать… Мы всегда оставались лишь твоими рабами, хотя по праву…

– Замолчи, Оливия!–  закричал Литвиний так громко, что каменные стены завибрировали…,–  не смей ничего говорить!

Женщина пошатнулась, казалось, на секунду заколебалась, но потом откинула чрезмерно резким движением головы белые волосы назад и продолжила.

– Устала молчать… Я устала молчать…Устала молчать!–  в последний раз она повторила эту фразу так звонко и громко, что в камере послышалось эхо.

ГЛАВА 24

– Ты наша сестра, Иллирия,–  тихо, сипло произнес Литвиний откуда– то с пола, не дав открыть страшную правду Оливии… На Лиру в этот момент он не смотрел.

– Что?–  голоса Лиры почти не было слышно. Только хрип… Застрявший в горле, сухой…

– Мы дети твоего отца, Лира… Его позор… Его постыдный секрет… В тот же год, когда родилась и ты, он изменил твоей матери… С простой прислужницей культа Мины, которую встретил на церемониальном обряде в храме… Верховный жрец знал об этом… Потерявшую невинность с правителем прислужницу ждали позор и изгнание, как того требовала традиция, но было принято решение дать ей возможность родить и уйти, только без детей… Пророчество не подвело верховного жреца и в тот раз… Он действительно видел истину–  прошлого, настоящего и будущего… Как ты знаешь, согласно предсказанию, золотая пыль появляется в глазах только тех детей аллоридов, кто был рожден от истинной любви… Только они обладают золотым даром… Даром приносить этим землям богатство недр своим существованием… Даром чувствовать золото… Твой отец любил твою мать… Поэтому в твоих глазах есть пыль… Ты стала его наследником… Мы родились без золотой пыли, потому что его совокупление с нашей матерью было лишь блудом…–  Литвиний сидел, опираясь руками о широко расставленные в коленях ноги, смотрел в пустоту перед собой, его лицо тоже зловеще подсвечивалось лампадой на стене,–  Только от избранных, от достойных, от настоящей любви правитель Земли Золотых песков может зачать ребенка, благословленного золотом, истинного наследника… Мы же были обычными детьми, не достойными власти… Но при этом, одной крови с тобой… Твой отец вместе с верховных жрецом приняли решение оставить нас рядом, но… навсегда лишить любой возможности думать о троне, претендовать на престол… Это право с самого начала было только у тебя…

Эта страшная правда была с нами не всегда… Мы не знали… Ничего не знали… Так и жили лет до десяти… Верховный жрец, старый, как сам Идон, на своем смертном одре, открыл нам эту страшную истину… Не знаю, зачем он это сделал… Каждый день я задаюсь этим вопросом… Не ведай мы правды, возможно, Оливия бы не была столь пропитана ядом зависти и ненависти к тебе… Но думаю, он сделал это потому, что боялся моих чувств в тебе…

Литвиний замолчал, словно переводя дух. Все тоже молчали. Его исповедь еще была не окончена…

– Я всегда любил тебя, Лира,–  он, наконец, поднял голову на бывшую королеву,–  да, пусть и постыдной любовью, запретной любовью брата к сестре, но любил… Люблю… Всегда буду любить… Как только моя память подкидывает мне первые детские воспоминания, я вижу твое прекрасное лицо… И оно всегда, с самого раннего детства, вызывало во мне только трепет и восхищение… Отец, то есть верховный жрец, видел это, а может быть, чувствовал с его способностями… Наш союз был невозможен, ибо мы дети одного отца… Инцест… Так или иначе, страшная правда вскрылась и… Получилось то, что получилось… Мина знает, как я старался сделать все, чтобы эта ведьма,–  бросил злобный взгляд на сестру,–  не причинила тебе вреда…

Та лишь презрительно хмыкнула…