Королевская Академия Магии. Охота на Перерожденную

— Будь хозяйкой в моей спальне, — рассеянно сказал Император, когда на столе остались одни пустые тарелки. — А я, все же, пойду и пообщаюсь с господином Тиарви. Нехорошо это, когда старый плешивый оборотень смеет не выполнять приказы своего Императора.

Он встал, помог мне выйти из-за стола и тут я вспомнила то, что меня покоробило и напугало:

— Мой Император, не знаю как сказать, но… Быть может, нашего сына будут защищать не гвардейцы?

Я еще помнила это позорище и… Лучше никакой охраны, чем такая!

— Они, как ты и предложила, были отправлены на переделку, — рассмеялся Император, — я вернусь поздно вечером и, если ты не будешь спать, угощу тебя смородиновым шоколадом и расскажу про особый дар Ларовирров. И про гвардейцев.

Он ушел, а я, тихонечко вздохнув, принялась гадать, где могут быть мои вещи. Хотелось найти купальню, полежать в горячей воде и после переодеться в чистое. А не опять обдавать себя колдовской очищалкой!

Но найти удалось лишь мои тетради, украшения и другие, не относящиеся к одежде вещи. Обыскав покои по четвертому кругу, вместо своих платьев я нашла какую-то странную статуэтку. Стояла она весьма укромно, но удобно — на полке у низкого стола, только руку протяни и…

Ой.

У статуэтки отвалилась голова! Готова поспорить, это окажется любимая безделушка Имп…

— Чем могу служить, госпожа?

Вскрикнув, я выронила статуэтку, но она не упала, а зависла в воздухе. И я, внимательно всмотревшись в замершую передо мной служанку-голема, нашла сходство с фигуркой. Вот значит, как их вызывают.

— Я хочу знать, где мои личные вещи. Платья, рубашки, юбки, академическая форма. Белье.

Голем выпрямилась, ее глаза побелели, и я вдруг подумала, что чем-то ее разозлила. Или сломала ей не только голову, но и разум?!

Но нет, не прошло и минуты, как она отчиталась:

— Личные вещи — тетради, дневник, рукописные записи — находятся в малом не парадном кабинете супруги Императора. Все вещи классифицируемые как одежда переданы в чистку, а после отданы бедным. Эти вещи недостойны супруги Императора. Форма Академии является собственностью Академии, потому эти вещи были возвращены в Академию.

— Я, вообще-то, еще являюсь студенткой, — выдавила я.

Было обидно до слез. Кто-то рылся в моих вещах, осматривал, а после просто взял и… Да у меня у обычной студентки было больше прав на личное пространство!

— Значит так, сейчас ты идешь берешь в Академии новую форму, а так же казенное белье. Это понятно?

— Да, госпожа.

— Так же мне нужны имена тех, кто так вольно распорядился моими вещами, — я сложила руки на груди, — это понятно?

— Да, госпожа.

— И чай. Ромашковый с мятой, — я устало вздохнула и переформулировала свои приказы, — вначале мне нужен чай, затем форма, затем имена слишком умных придворных дам.

Голем ушла, а я вышла на балкон. Прохладный ветер остудил пылающие щеки. Коснувшись перил, я с прищуром всмотрелось в небо. Для дракона оно особенно красиво. Мы видим, как там, наверху, танцуют воздушные потоки, как они сплетаются воедино с колдовскими лентами, чтобы, через несколько туманных витков, разъединится. А после соединиться вновь.

Рассматривая дивные небеса, я понемногу успокаивалась. Да, самоуправство придворных дам все еще приводило меня в ярость, но… А чего еще ожидать? Это двор, здесь все всех пробуют на слом. И весь вопрос в том, как именно я отреагирую.

И мне уже известно что именно нужно сделать, чтобы предостеречь остальных.

Вернувшись в покои, я принялась целенаправленно искать статуэтки. Найти удалось троих. Всем им были оторваны головы, а после големы были отосланы на задания.

Если так подумать, то мой статус уже известен, они знали, над кем столь тонко издеваются. Что ж, вряд ли Тиверрал будет экономить на прихотях супруги. Но, чтобы подстраховаться, я все же отослала к нему голема с письмом.

Вместо ответной записки он пришел сам. С предложением провести время в парке. И даже уже собранной корзинкой с припасами:

— До вылета я сделал то, что нельзя было отложить. Остальное терпит, а я просто не могу сегодня быть ответственным Императором.

И я впервые задумалась о том, что выходка с лилиями какая-то слишком детская и мелочная.

«Но не только он здесь будет», напомнила я себе.

— У тебя есть своя казна, — сказал вдруг дракон, когда мы уже устраивались на расстеленном им пледе, — но подкупать придворных дам… Не лучший метод. Хотя мне и не приходилось иметь с ними дела.

— Спасибо, подушек достаточно, — запротестовала я, когда он попытался подпихнуть мне под спину четвертую думочку, — и я никого не подкупаю. Это милость, ведь их одежда столь бедна, столь несоответствующая двору, что я приказала отдать их платья бедным.

Тиверрал нахмурился, а я загадала — если поймет, если догадается в чем дело, то мы проживем где-то как-то нормальную жизнь.

— Полагаю, что ты не на пустом месте решила миловать их, — медленно произнес дракон. — Ты знаешь, что ты имеешь право отослать их от двора? И устроить новый набор.

— Но ведь есть те, кого убрать не получится, — криво улыбнулась я.