Королевская игла

— Так… что-то забыла, — пробормотала она и потянулась к верхней полке за банкой засушенных листиков. Скальд знал, что ей было лень принести табуретку, и она на цыпочках упрямо тянулась к заветной банке, но чародей опередил ее, прижавшись грудью к женской спине. Оталия обернулась, уткнувшись носом ему в ключицу, ее щеки порозовели.

— Уже вернулся? — пискнула она.

— Ага, — вручил банку и вдохнул аромат супа. — Приму душ и будем обедать, расскажешь, что интересного произошло в мое отсутствие.

Принцесса пожала плечами и вернулась к готовке.

Отмокая в горячей воде с ароматическими маслами, Скальд потер выбритую щеку и с головой погрузился под воду. Что за мысли беспокоили его все это время? Так на не похожие на привычные…

«Может, ты проникся к своей пленнице чувством?» — кисло спросил внутренний голос темной стороны.

«С чего бы?»

«То волнуешься, то злишься. Не понять тебя… Не похоже это на некроманта. Раньше ты не был таким сентиментальным и чувствительным. Может быть, дело в смерти Аричибелы?»

Мужчина вынырнул и посмотрел на колыхающееся пламя свечи. По его лицу стекала вода, с ресниц упало несколько капель, словно слезинки.

«Мне и самому не все ясно».

О своих приключениях Оталия решила умолчать, Скальд тоже был не особо разговорчивым. Но когда он покончил с едой и выложил на стол ее сумку, принцесса удивленно распахнула глаза, губы побледнели, и она сжала руки.

— Сама расскажешь или как? — спокойно спросил он, но его «или как?» звучало пугающе.

Мысли заметались в голове Оталии. Если она признается, что уходила, да еще попала в неприятности, Скальд разозлится и вполне вероятно запрет ее в башне, как в первый день.

— Я все еще твоя пленница? — тихо спросила она, опустив взгляд на колени.

Чародей помолчал и ответил.

— Скоро будешь не моя, — и, не дожидаясь рассказа, встал из-за стола и вышел из кухни. Оталия бросилась следом и врезалась в остановившегося у лестницы чародея. Он поймал ее за талию и впился ледяным взглядом в лицо:

— Завтра отправимся в Виверну, помнится мне, ты хотела выучиться на целителя, вот и займешься полезным делом, чтобы не сбегать не пойми куда и не попадать в неприятности, глупая, — последнее чародей произнес мягко и вовсе не грубо.

Принцесса встретилась с его светящимися в полумраке лестницы глазами, отметила, как левый слегка подергивается, а вены на шее вздулись от напряжения.

«Да он волновался за меня!»

— Прости, — коротко сказала она, даже не пытаясь вырваться из его объятий, наоборот захотелось прижаться к нему, как во сне.

Ошарашенный извинением, Скальд растерялся. Рыжий локон выбился из косы, и чародей осторожно убрал его принцессе за ухо:

— Почему ты не сбежала на корабль, могла бы уже плыть домой?

Ота пожала плечами:

— У меня больше нет дома, меня никто не ждет, кроме выгодной партии и склочных сестер, одна из которых уже предала меня, благодарю. Такой урок не забыть.

Скальд усмехнулся и выпустил ее из рук, пальцы слегка покалывало от ощущения женского тела.

— Ложись пораньше, — и поднялся по лестнице, хлопнув дверью комнаты.

Принцесса потопталась на месте и, чему-то улыбнувшись, вернулась в кухню убрать со стола.

***

Нерв Виверн сидел за столом и внимательно смотрел на рыжеволосую девушку. Прошло несколько долгих минут, как Скальд привел ее.

Нерв откинулся на спинку кресла и изрек:

— Мне все ясно. Ее дар запечатали при рождении.

Скальд удивленно вскинул брови.

— Как я мог это пропустить? — чародей всмотрелся в ауру принцессы.

— Это может увидеть далеко не каждый, — успокоил его Нерв. — Даже такому старику, как я, нужно быть внимательным. Откуда ты, дитя?

Ота переглянулась со Скальдом, но чародей спокойно кивнул:

— Из Валентора.

Директор не выглядел стариком, скорее, наоборот. Черноволосый, гладко причесанный мужчина лет тридцати с изящными руками и длинными, почти белыми, как кости, ногтями. Прямые волосы рассыпались по широким плечам в изумрудной мантии, на ногах Ота заметила облегающие сапожки из черной замши с витиеватым серебристым узором и такими же пряжками — дорогая обувь. Негрубые, тяжелые сапоги или ботфорты, как у ее отца и придворных.

У директора было располагающее лицо: фарфоровая кожа с голубоватыми венами, миндалевидные ярко-синие глаза и идеально выщипанные темные брови. Словно его лицом и ногтями занимались профессионалы, как если бы ухаживали за принцем.

«Не удивлюсь, если за ним бегает толпа студенток», — при всей своей привлекательности Нерв не выглядел смазливым юнцом, было в чертах его лица нечто… опасное, будоражащее кровь.

— Тогда мне все ясно. Наши соседи, увы… люди скудного ума не желают понять, а главное, принять факт, что их дети могут рождаться магически одаренными, и делают все, чтобы об этом никто не узнал, поэтому вызывают сильного мага, и дар запечатывается. Сделать это в младенчестве куда проще, чем во взрослом возрасте. Вы знаете, что кости новорожденных очень мягкие, и требуется время, чтобы они стали твердыми и прочными?