Королевская игла

— Настоящая драма. У вас есть вопросы? — он обернулся к присутствующим. Оталия растеклась по стулу и глядела в одну точку, Скальд напротив сгорбился и закрыл глаза, его пальцы заметно подрагивали.

— Можно снять печать? — наконец вымолвила Оталия.

— Безусловно, если вы действительно хотите стать целителем, а не предпочтете домашний уют, тихую спокойную жизнь без магии, — в словах Нерва звучала ирония. Директор не испытывал симпатии к людям, посмевшим отказаться от дара природы.

— Хочу, что от меня нужно?

— Ничего, — Нерв улыбнулся, обнажив клыки, и на запястьях Оталии застегнулись выскочившие из подлокотников браслеты.

— А! — вскрикнула принцесса и дернулась.

Нерв уже стоял напротив, гипнотизируя. Радужка его глаз стала золотистой. Ота чувствовала, как проваливается сквозь нее и падает в темноту. Холод растекся по венам, заставив руки онеметь, охватил сердце и впился в разум. Острая вспышка боли заставила закричать.

Скальд молча наблюдал за происходящим; на кабинете стояла руна подавления шума, и никто за его стенами не слышал криков принцессы. Чародей никогда с подобным не сталкивался — запечатать дар в детстве. «Уезжая в Валентор, отец о многом не договаривал. Его тяга к королевству без магии стала куда яснее, чем я думал. Он хотел спасти этих несчастных детей, кому умышленно подрезали крылья, и они не могли колдовать. Так же он поступил и с Оталией. Клавдия не знала о хитрости чародея, наивно полагая, что он выполнил приказ, но не учла, что запечатывая дар, отец использовал некромагию и обратил действие кулона против хозяйки. Он не лишил Оту дара, лишь на время, чтобы однажды кто-нибудь раскрыл его без проблем. Избавиться от украшения — что может быть проще, но наивная принцесса, любившая мать, никогда не расставалась с ним, хранила и носила как память. Отец не зря попросил у королевы прядь волос, пока жила Ота — ее мать день за днем слабела. Силы перетекали к дочери, продлевая жизнь, улучшая здоровье. Он наказал ее по праву», — как никогда Скальд гордился отцом и еще больше скучал.

— Ей больно? — глухо спросил он, сжав кулаки.

— Не физически, — успокоил Нерв, скользя пальцами над аурой и распутывая узел. — Еще немного…

Оталия вжималась в спинку стула, по щекам из зажмуренных глаз текли слезы, но она готова была терпеть до последнего, пока ее резко не отпустило. К губам прижали кубок с холодной водой и помогли напиться. Скальд придерживал ее за затылок, руки освободились, а Нерв сидел за столом и как ни в чем не бывало заполнял бумаги.

— Ну-с… думаю, вас можно считать довольно незаурядной девушкой, — перо скрипнуло, и он взял новый лист. — Будучи запечатанной, вы сумели развить в себе прекрасные способности целителя на практике, лучше, чем обычные лекари без магии, теперь же… все будет продвигаться куда быстрее и проще. Бывает, хватает одного взмаха руки, чтобы рана перестала кровоточить и затянулась в мгновение ока, — закончил он и выдал ей сложенный пополам плотный лист. — Это карта университета, ты зачислена на первый курс целительского факультета. Твой декан Касиопея Зеварцер, ключ от комнаты в общежитие и расписание получишь на первом этаже, Скальд тебя проводит.

Оталия неуверенно встала со стула:

— Не будет проблем с моим поступлением в середине семестра?

— Ничуть, думаешь ты одна такая? — Нерв усмехнулся. — Ступай и не разочаруй своего патрона[1].

Оталия задержалась на пороге:

— Благодарю вас… но мне все же кажется, что моя мать не была такой беспринципной…

Нерв взглянул на нее с такой улыбкой, что принцесса почувствовала себя круглой идиоткой, чья наивность не знает границ. В Нерве была циничность королевского советника, он видел и знал куда больше, чем неопытная девушка.

— Моя милая, ваша матушка, как и практически каждая королевская особа, была беспринципной, охочей до власти женщиной, не постеснявшейся принести родную дочь в жертву собственным желаниям, — его глаза сузились. — Она любила вас, как занятая женщина любит маленьких котят, но это не помешало ей лишить дочь будущего. Возможно, великого…

Оталия хотела было воспротивиться словам директора, сказать, что он не прав и ничего не знает, но рука Скальда сжалась на ее запястье. Жалкая попытка маленькой девочки оправдаться перед настоящим хищником. Одна ее половина хотела плакать от осознания поступка матери, а другая испытывала удовлетворение от ее смерти. Мать скончалась быстро. Угасла на глазах, вмиг лишившись всего: редкой красоты, шикарных волос, мелодичного голоса, которым завлекла отца. Одетт была хороша, но не так, как Оталия. Младшая сестра казалась бледным отражением старшей, и все об этом знали, особенно она сама. Возможно, это стало одной из причин ее предательства и ненависти к Оте.

— Будь она порядочным человеком, действительно любящей матерью, — продолжил Нерв. — Она бы любила тебя такой, какая ты есть, помогала освоиться с даром, быть может, тайком, но все же. Сделала все от нее зависящее, чтобы уберечь чадо, а не избавиться от проблемы и поскакать на очередной званый вечер и упрочнение королевского положения.