Королевская кобра

– Наверное, сняла, чтобы не выдать себя их звоном.

– Но, если твоя подруга не сбежала с ними, зачем же тогда она им понадобилась? Вы же ядовитые, к вам нельзя прикасаться, – на последних словах его глаза алчно сверкнули. Кажется, мы ступили на опасную для меня почву.

– Возможно, тоже решили продать или оставить себе, надеясь превратить в личное оружие. Но одного из мужчин я успела задеть. Так что он, скорее всего, не добрался до цели, – мне удалось спрятать горечь сожаления, и в голосе звучало лишь равнодушие послушания.

– Не понимаю. Неужели жрецы могли так ошибиться или ты настолько хорошо лжешь? Что из того, что я услышал, правда? – Марвари действительно выглядел озадаченным.

– Ваша мудрость поможет вам во всем разобраться, – я слегка повела глазами, чтобы ресницы дрогнули. Чуть-чуть, только чтобы тронуть его сердце, но не разбудить мужчину.

Общение с господином Марвари стало напоминать танец на острие сабли – необходимо было вызвать его симпатию, но не настолько сильную, чтобы он забыл обо всем.

– Я еще подумаю над твоими словами. А сейчас, иди. Ты слишком хороша, чтобы проводить с тобой время в беседах и слишком опасна, чтобы остаться со мной на ночь, – он развернулся и пошел к дальней стене, а я, облегченно переведя дух, постучала в дверь.

В отличие от нового хозяина, мне думать ни о чем не хотелось, поэтому поспешила добраться до своих покоев.

Горящие свечи создавали уют и наполняли ощущением покоя. Не торопясь, я сняла браслеты и аккуратно положила в шкаф, рядом, поблескивая, свернулся и пояс – кроме яда, это все мое оружие.

Уже закрывая дверцы, вспомнила о наставлениях Пратимы и отмерила в пиалу каплю мутноватой жидкости из флакона. А когда оставшееся место заполнила водой, в дверь постучали, и в образовавшейся щелке показался любопытный нос Марны.

– Я приготовлю вас ко сну, – осчастливила она меня, наблюдая, как пью мелкими глотками.

– Каким образом? – поинтересовалась я. – Ты же не можешь ко мне прикасаться.

– А? – Марна оторвалась от разглядывания винограда, посмотрела на меня, а потом снова вернулась к сочным ягодам. – Я… я подготовлю постель, – она махнула на стопку циновок, но не сдвинулась с места.

– Хочешь? – кивнула я на блюдо. В животе сосало, но я решила потерпеть. – Я его еще не трогала, оторви себе веточку.

Я и моргнуть не успела, как Марна подбежала к столику, ухватила пригоршню ягод и все сразу затолкала их в рот, словно опасаясь, что я передумаю. Ее щеки стали такими круглыми, что почти закрыли глаза, и Марна, не теряя времени и усердно жуя, старательно расстилала циновки.

– А что ты обычно ешь? – я тоже отщипнула ягодку.

– Чечевицу, овощи, – с трудом разобрала я, а Марна подставила ладони, ловя выпавшие ягоды. – На праздники сладости, – она снова покосилась на соблазнительно поблескивающие зеленые бока.

– Завтра еще дам, – пообещала я. – И всегда так кормили? При прежних хозяевах тоже?

Марна метнула испуганный взгляд на дверь, мучительно сглотнув, протолкнула в горло все, что не успела прожевать и поспешно затараторила:

– Господин очень хороший. Он очень добр ко всем. После смерти старшего господина, он позволил его женам, тем, кто захотел, совершить обряд сати, – веско, словно решающий аргумент, высказала Марна. – А вы откуда знаете, что был другой хозяин? Он и его сын погибли, когда на дом напали разбойники – какое счастье, что они не добрались до гарема – еще до вашего появления, – Марна внимательно на меня смотрела.

Я прикусила язык, но поздно. Конечно, вряд ли служанки и обитательницы гарема в курсе, что тогда произошло в парадном зале.

– Женам даже проститься не позволили, настолько были обезображены тела, – меж тем продолжала причитать Марна.

– Слышала на приеме. Гости между собой говорили о прежнем хозяине, – постаралась я скрыть промах.

– Гости? – глаза служанки заинтересованно сверкнули. – Ой! Вы же были на приме! Пожалуйста, расскажите, что там было? Я их ни разу не видела, даже прислуживать не позволили.

Я рассказывала об убранстве покоев, о густоте ковра. О курящихся благовониях и подаваемых кушаньях. Описывала одежду мужчин, их лица, повадки и голоса, а Марна, присев на пол у настила, слушала, приоткрыв рот. Интересно, в каком возрасте она сюда попала, что каждое мое слово для нее в диковинку.

Когда я закончила, Марна уже сладко посапывала, положив голову на сложенные руки. Я прикрыла ее шалью и улеглась сама. Было непривычно просторно и одиноко. Не хватало знакомой тесноты и тепла Малати, и от того, что больше ее не увижу, на подушку скатилась сначала одна слезинка, потом вторая, а за ней полились и остальные.

Стараясь не всхлипывать, чтобы не разбудить служанку, я наконец-то могла поплакать. По подружке, по потерянному шансу на свободу, по морю, что плескалось за стеной, такое же недостижимое, как и когда я жила дома, среди песков.

Слезы все лились и лились, принося успокоение, и вскоре я заснула.

Глава 17. Гаремный беспорядок

– Нейса-джи, Нейса-джи! – через одеяло трясла меня Марна. – Вставайте. Скоро вернутся наложницы. Их надо встретить.