Королевская кобра

Я старалась забыть об особняке как можно скорее и никогда не спрашивала о нем брата, но, судя по тому, что Реянш стал проявляться все чаще, жизнь постепенно налаживалась.

Иногда он оставался на ночь, и тогда Марна словно парила над полом. Перед тем, как должен был прийти Реянш, она старалась находить себе дела на улице, когда же брат появлялся, то, входя вместе с ним в дом, что-то торопливо прятала в сари, а потом старалась не попадаться мне на глаза. А я не приставала с расспросами, решив, что это касается только Марны и Реянша. Больше меня занимали мысли об Абхее – раны затягивались, и он начал выздоравливать, причем очень быстро.

Редко удостаивал визитом Саджит. Сколько его видела, он всегда был очень грустным. Печаль словно следовала за ним по пятам. Когда я спросила брата в чем дело, ведь Саджит добился чего хотел – вернул все, что не по праву отнял Поллав, Реянш ответил, что молодой господин тоскует по моей подруге. Несмотря ни на что, он так и не смог ее забыть. Брат сказал, что они постоянно уговаривают его растворить печаль потери в семейных радостях и тревогах, но ответ всегда был один: «Такой, как Малати, больше нет».

Я тоже скучала по подруге. Скучала по ее заразительному смеху, отчаянной смелости, неунывающему нраву и находчивости. Но жизнь продолжается, и чтобы унять ощущение пустоты, ставшее частью меня со дня ее исчезновения, я убедила себя, что она не человек, а божество, спустившееся на землю, чтобы помогать мне, а сейчас просто вернулась к себе, но продолжает присматривать. С верой в сердце пережить расставание было легче.

Да, Саджит прав – такой, как Малати, больше нет, ведь Боги очень редко спускаются на землю.

По мере того, как Абхей выздоравливал, он становился все более угрюмым. Я понимала в чем дело – он стремится поскорее пуститься в поход и вернуть родовой замок, при этом он стал меня избегать, ведь каждый раз, когда удавалось остаться наедине, я заводила разговор о том, что пойду вместе с ними.

Видимо, Абхей решил, что наше общение пора прекращать. Он скоро снова станет родовитым господином, а я так и останусь девушкой-убийцей. Брат тоже не поощрял эти разговоры, отделываясь словами, что еще слишком рано загадывать.

Но солнце на небе сменялось луной, закончились дожди, и однажды Реняш пришел с долгожданным и поэтому ужасным известием: суда Саджита благополучно достигли берега, и теперь он выполнит данное Абхею обещание.

Глава 26. Подготовка к походу

Мужчины собрались идти в особняк, чтобы обсудить предстоящий поход, а я, наконец-то набравшись смелости, преградила им дорогу.

– Я с вами. Я не стану обузой. Вы же оба знаете, что я умею драться, – я стояла, уперев руки в бока, и загораживала собой дверь.

– Сестренка, тебе это будет неинтересно. Мы станем обсуждать такие скучные вещи, как наиболее удобный маршрут, количество припасов, стратегия, – Реянш обхватил ладонями мое лицо и пристально смотрел в глаза. – Лучше останься здесь, приготовь обед к нашему возвращению, помоги Абхею собраться.

– Но в поход я пойду с вами, – я не отводила взгляд от лица брата.

– Конечно, – он коснулся моего лба таким долгим поцелуем, словно не хотел его прерывать, – но сначала мы должны все обговорить.

Посторонившись, я пропустила их и при этом бросила взгляд на Абхея – он так пристально смотрел на меня, что стало не по себе, будто старался запомнить каждую мельчайшую частичку.

«Но они же к вечеру вернутся», – отогнала я дурные мысли и посмотрела на выглянувшую Марну.

Ее глаза подозрительно блестели, но увидев, что я повернулась к ней, служанка улыбнулась и качнула головой, предлагая последовать за ней на кухню.

Реянш с Абхеем ушли, а я, стараясь избавиться от сосущего ощущения в груди, побежала в свои покои.

– Марна, я не смогу тебе помочь. Надо столько всего подготовить, – на ходу бросила я.

Она грустно покачала головой и ушла. Мне некогда было ломать голову над причинами ее печали – я проверяла свой пояс – так же ли он остер и подвижен. Удовлетворившись состоянием меча, осмотрела браслеты – конечно, противника лучше близко не подпускать, но надо быть готовой ко всему. Они тоже оказались в порядке, а когда складывала их обратно, на глаза упала выбившаяся из косы прядь.

Волосы! Сразу вспомнилось, как мне их прятали под чалмой, когда везли в храм. Даже если оденусь, как мужчина, из-за них во мне издалека признают женщину, а женщина в дороге – это помеха. Эту истину я усвоила с детства. Не раздумывая дольше – ведь я же обещала, что не буду обузой – я побежала к Марне и, схватив самый острый нож, взмахнула им около самой шеи.

– Нейса-джи! – только и успела воскликнуть служанка, а я уже держала отрезанные волосы. – Что вы наделали? – всплеснула она руками.

– В походе они только мешаться будут, – я тряхнула тем что осталось. Неровные кончики едва касались плеч, а голове стало намного легче, словно сняли наполненную камнями корзину.

Марна поспешно отвернулась, но я заметила, что на щеке блеснула слезинка.

– Ты плачешь? – я выбросила длинный хвост и подбежала к служанке. – Поранилась?