Королевский подарок

Правда это или нет – говорят, что в Тулузе фиалки появились благодаря одному наполеоновскому солдату, который принес из похода цветок в горшке как подарок возлюбленной. Со временем Тулуза стала главным европейским центром разведения фиалок. На рубеже XIX–XX веков в окрестностях города было около четырехсот фиалковых ферм, на которых выращивалось до шестисот тысяч букетов в год. Цветы продавали оптом на вес, в букетах по сотне цветков в каждом. Скоростными поездами фиалки доставляли по всей Европе и даже в Россию.

В самом конце XIX века в Тулузе начали изготавливать конфеты и украшения для тортов из засахаренных цветков определенных сортов фиалки. Эта индустрия процветает по сей день – Тулуза поставляет засахаренные фиалки по всему миру, а торговую марку La Violette de Toulouse можно увидеть на различных сладостях, ликерах и парфюмерии.

Никита с нежностью и грустью думал об Оле и с радостью и замиранием сердца об Изабель. Что интересно: Изабель и Ольга в его мыслях совершенно друг другу не мешали, они, скорее, гармонично дополняли друг друга.

– Пора к Антиквару, старик, – решительно произнес Никита, взглянув на часы. – Он уже, наверное, приготовил кучу всякого барахла, чтобы тебе впарить. – При мысли о седобородом профессоре его снова начало мутить. Это были сохранившиеся в организме остатки студенческого ужаса вперемешку с приобретенным позже опасением, что его обязательно попытаются обмануть. Чувствовать себя простофилей было неприятно само по себе, а облапошенным простофилей – тем более. К счастью, любопытство перекрывало тревогу, и Никита двинулся в обратном направлении, к паркингу около площади Капитолия, по возможности перемещаясь от одного участка тени к другому. Пока шел пешком и потом, когда уже ехал на машине, он невольно отмечал, как мало в городе наружной рекламы. Только вывески, указатели и небольшие рекламные тумбы в пешеходной зоне. И даже при этом условии город можно было разглядеть, лишь начиная с уровня второго этажа. Ниже все перекрывали машины, потоки людей и дорожные знаки – на удачные городские снимки надежды не было никакой.

Антиквар действительно ждал его с видимым нетерпением. На его рабочем столе небольшими стопками лежали гравюры, акварели, рисунки карандашом, тушью и чем-то там еще, в чем Никита не разбирался. Профессор усадил его в удобное кресло, а сам начал по очереди демонстрировать отобранные работы, сопровождая каждую из них комментарием и обосновывая цену. Презентация была настолько профессиональной и исчерпывающей, что Никита перестал сомневаться и совершенно успокоился. За редким исключением, гравюры оказались относительно недорогими. Рисунки стоили дороже, некоторые из них – откровенно дорого, но в целом он остался доволен своей затеей. Антиквар поработал на совесть.

– Что Вам понравилось, месье? – вопрос не допускал варианта ответа «не понравилось ничего».

– Мне нравится все, – это была правда. – Но придется выбирать. И не забудьте, пожалуйста, про тот рисунок, который я увидел первым.

Вначале Никита перекладывал листы с места на место, пытаясь представить, где и в каком порядке он их развесит. Дело продвигалось туго. Он махнул рукой на попытки планирования и стал просто откладывать то, что его почему-либо тронуло. Собралась пестрая компания из пастушек с пастушками, дам с кавалерами и вполне современных парней и девушек. Каждая пара рассказывала свою историю любви – кто-то наивно, кто-то жеманно, а кто-то с нескрываемой страстью. Никита безоговорочно отбраковывал любые намеки на эротику. Сам он ничего не имел бы против некоторой двусмысленности, но Ольга бы ее не одобрила. Антиквар заинтересованно наблюдал за процессом. Время от времени он одобрительно мычал, иногда подсовывал Никите парную гравюру, видя, на чем тот остановил взгляд, но в целом вел себя деликатно и мнение свое не навязывал. Отобрав шесть гравюр и три рисунка, – один из них тот, первый, в рамке, – Никита остановился. Для начала этого было достаточно.

– Это все, – резюмировал он, – пока это все. А теперь назовите, пожалуйста, реальную стоимость.