Королевский тракт

В общем, в последние годы на востоке сложилась непреложная традиция: чего бы ни собрался делать, не забудь несколько раз «оглянуться» перед этим! И именно поэтому накануне вторжения в Треверскую марку, ярл Адоланда отделил половину своих личных и самых доверенных воинов, поучив им сторожить свою восточную границу.

Единственная дорога в южные владения племени шла, вдоль Великого Хребта, по предгорьям. Так что их отряд без труда подобрал отличную низину между двумя труднопроходимыми и заросшими лесом холмами. И за пошедшие пять месяцев почти тысяча опытных воинов смогла очень хорошо окопаться…

Частокол, насыпь, небольшой ров, «волчьи ловушки» и множество рядов кольев, смотрящих в сторону холмов на случай неожиданной ночной атаки. И это все лишь в паре сотен шагов от межевых столбов. Попробуй соседи перейти границу, и их можно было бы забросать стрелами, прямо не вставая с лежанок.

Так близко к границе давно уже не селились, но в обычное время здесь почти ежедневно проходили купцы с грузом янгонской бронзы, не упускающие, впрочем, возможности задобрить бравых воинов.

Правда, уже три дня дорога была пуста.

Нет, никаких причин для беспокойства это не означало — дело ли хирдманов морочить себе голову, отчего это стало меньше торговцев. Это головная боль мытарей. Так что когда дорога вывела на их лагерю отряд из трех сотен треверов, никто особо и не забеспокоился.

Не выглядели сильно озабоченными и сами пришельцы.

Поначалу, очевидно, не разобравшись в здешних раскладах, они неуверенно потоптались-потоптались, а потом все же решили напасть. Большая часть отряда составила стену щитов, а еще два десятка арбалетчиков подошли поближе, и принялись забрасывать лагерь горящими стрелами.

Загорелся один, второй, третий шатер, вспыхнула телега с припасами…

Вроде ерунда, а неприятно. Лучники убиев попытались распугать наглецов своими стрелами, но те спрятались за щитами, и принялись лупить, не особо-то и глядя куда. Так что попробуй в них попади на пределе дальности. А вот треверам-то целиться почти и не надо. Лагерь — вон он, — ты в него попробуй, промажь…

Пришлось хозяевам выбиваться из-за укреплений, не особо раздумывая. Пришельцы-то явно не рвались лезть в заботливо приготовленные ловушки, засыпать своими телами ров, биться головами в крепкие ворота или трехметровый частокол.

И тут, надо признать, убии схитрили.

Не желая спугнуть заблудившихся болванов раньше времени, они выпустили за стены сначала всего лишь три сотни воинов. А уже потом, стоило тем сцепиться с треверами, наружу хлынули остальные…

Надо признать пришельцы держались достойно.

Даже сообразив, что попали в ловушку, они приняли этот удар без жалоб и стенаний. Неожиданно показав себя очень умелыми бойцы, они не разбежались, а совсем даже наоборот — лишь еще крепче сомкнули щиты.

После этого им дважды удалось разомкнуть хватку более многочисленного врага и попробовать оторваться, но чтобы умудриться сбежать в таком положении, тут все-таки никакого человеческого мастерства не хватит.

Единственный шанс уйти был, пока оставалась надежда порваться на дорогу.

Вдоль нее шли участки с очень опасными осыпями, на которых никак не удержать стену щитов. А вот тихонько по краю пройти — вполне возможно.

Хевдинг[62] убиев вовремя сообразил, что прорвись треверы к одному из таких участков, и там они смогли бы плевать на их преимущество в численности. Поэтому он снова направил воинов на отступающий отряд, а полусотне своих телохранителей приказал, не вступая в бой обойти пришельцев, и занять единственный путь из ловушки, в которую они сами себя загнали.

Казалось бы, это уже развеет все надежды на спасение, и сломает решимость треверов биться, но не тут-то было…

Нет, поначалу-то треверы и правда, замерли.

Но вместо того, чтобы пуститься в трусливое, не рассуждающее бегство, или предложить обменять свои мечи на жизни, они просто снова перестроились. После этого, уже не надеясь спастись, рванули к ближайшему холму в шагах восьмидесяти-девяноста от главной дороги, чтобы там подороже продать свои жизни.

И, не смотря на всю настойчивость убиев — втрое превосходящая по численности толпа не смогла помешать их планам. Треверы все-таки дотянул до холма, и только теперь остановились…

Как это и полагалось у фризов, хевдинг убиев шел в первом ряду.

Как и самые лучшие из его воинов, он самозабвенно бился, придя в настоящее неистовство от всей этой героической неуступчивости. Поэтому предводитель и не сумел ничего толком предпринять, когда придворная сотня ярла Ингвара, шагом подошедшая на расстояние атаки к увлеченным битвой телохранителям хевдинга, сходу протаранила ничего не ожидающих воинов, а потом — уже ненамеренно, — принялась рубить подранков. Несколько десятков убиев, были единственными кто, может и сам того не желая, встал у них на пути к очень хорошо укрепленному, но фактически «покинутому» лагерю.

— Клоп халл!!![63] Ингвар, Ингвар!!! — загремело еще через минуту, и по дороге повалил второй отряд наемной тяжелая пехота, чтобы перекрыть убиям путь назад.