Королевский тракт

Отработав положенную смену, они официально были обязаны сколько-то времени отдохнуть, но даже в будние дни у парней оставалось немного личного времени. И поскольку ничего секретного Игорь обсуждать не собирался, в огромный пиршественный зал крепости пришли и те, кто беспокоился о своей карьере. Пусть им вроде как и рановато было заморачиваться на этот счет.

Скромно приткнувшись позади мастеров, молодежь замерла в ожидании новостей…

Многие из тех, кто пришел в этот зал, в Виндфан попали сильно не по своей воле.

Игорь об этом, конечно же, помнил, и не упустил возможность изучить настроения. Как ни странно, кроме волны интереса и ожидания, многие излучали самый настоящий верноподданнический восторг.

«С другой стороны, здешнюю жизнь ведь не сравнить с их прежней, ну что они видели у себя дома? Прямую как стрела дорогу к серой и скучноватой жизни. Не всегда даже сытой, не говоря уже о том, чтобы быть интересной…»

В большинстве случаев жреческий дар и впрямь позволял понять настоящие чувства людей. Тем более что в обычной жизни умение обманывать одаренного — штука редкая. В конце концов, здесь ведь собрались не профессиональные придворные, для которых такое умение — некоторым образом гарантия жизненного успеха. Обычным людям и в самом деле было очень непривычно врать «внутри себя», хотя некоторые старшие мастера явно лишь изображали «воодушевление».

Найдя взглядом бывшего мастера-кузнеца замка Бринмор, с которого фактически и начиналось нынешнее многолюдство, Игорь не рассмотрел в нем ничего кроме спокойного ожидания, хмыкнул про себя, подумав, что уж в его искренности по-прежнему можно быть уверенным, и понял, как он начнет сегодняшний разговор:

— Мастер Эйнион[110], раз видеть тебя в добром здравии! Нынешнее мое задание Виндфану будет иметь прямое отношение к твоей главной профессии оружейника, — успокаивающе взмахнув рукой, чтобы тот не вставал, ярл продолжил уже для всех. — Хочу похвалить ваши таланты: броня, что выходит из здешних мастерских, очень хороша, и спасла за время моего нынешнего похода немало жизней. Однако открылось в ней и два больших недостатка. Во-первых, конечно, цена, — бывший журналист не упустил возможность пошутить, — а во-вторых, это вес и утомляемость…

Игорь на несколько секунд прервался, чтобы собраться с мыслями.

— Лично видел, как воины теряли сознание от жары в наших доспехах. Поэтому я решил, что да, они очень надежны, но не годятся для коронных и уездных «сотен», от которых требуется много скакать по жаре. А потому поручение у меня будет такое: вы продолжите пока делать нынешние брони, но только для моих придворных воинов. И совсем новые брони для Старшей дружины, и прежние — для хускарлов да Младшей дружины…

Но отныне главной силой у треверов будет конница. Пехотой у нас в марке останется только Большой полк ополчения, Младшая дружина и корабельные команды, что станут набираться среди желающих.

А для коронных и уездных отрядов вы изготовите новую броню.

У меня на родине такой доспех назывался «юшманом»[111]. Он соединяет в себе кольчугу и хорошо откованные пластины разного размера, сплетенные в единое целое, что будут прикрывать самые уязвимые места на теле всадника. Живот, грудь, спину… При этом на животе пластины будут самые крупные и надежные, с перехлестом, потому что коннице опаснее всего — именно другая конница, а от пехоты, если не глупить, то она может просто уйти, и напасть, когда ее не будут ждать.

Когда я распущу армию, к вам приедут самые опытные ветераны-всадники. К этому моменту вы должны уже изготовить несколько пробных доспехов, — вспомнив о личной заинтересованности мастеров именно в продажах, Игорь не забыл упомянуть и другой важный момент. — Кстати, Большой полк я собирать в походы больше не буду. По своему желанию треверы смогут ходить в походы только конные. И вот именно им вы и сможете продать немало таких броней! После нынешней добычи очень многие из них смогут и безусловно захотят прикупить его, стоит только предложить…

Последнее замечание вызвало явное оживление среди собравшихся. Многие из них заулыбались, но все же терпеливо остались на своих местах, ожидая, закончился ли разговор или нет.

— Можете спрашивать, раз уж я сегодня здесь и время пока есть!

— Господин, — раздался бойкий голос из рядов подмастерьев, — а можно не о новой броне. Там пока все понятно…

На лицах некоторых формалистов вопрос пацана вроде как вызвал осуждение, но дар жреца подсказывал, что почти все поддерживают этот подход, и пока им и впрямь нечего уточнять именно по заданию.

— Задавайте те вопросы, какие у вас есть, — с улыбкой разрешил он.

— Господин, многие подмастерья сначала построили, обучились бить из требушетов, а потом и ушли с осадным обозом по твоему призыву. Они… как они там?

— Начну с самого главного. Стреляли они метко, но во время битвы стояли в задних рядах моего войска. Потому раненные среди них есть — в бою ведь иначе не бывает, — а вот жизней, насколько мне известно, никто из мастеров не потерял…

Вот теперь нетерпение участников прорвалось.