Королевство

Я размышляю о тех слухах, которые ходят про Инвесторов. Как так получается, что Волшебницы никогда не помнят о том, что происходит с ними на этих встречах? Я вспоминаю туманные ответы Каи на все мои расспросы о том, что произошло в последнюю ночь. Ева тогда была с ней. Что с ней случилось? Что она вспомнила?

Внезапно со стороны Волшебной Страны сквозь тучи мелькает серебристый поезд, двигающийся в сторону станции Дворец, которая находится прямо под крышей, где проходит садовая вечеринка для Инвесторов. Я быстро загружаю в память из сети «Анну Каренину» – прошло довольно много времени с тех пор, как я читала ее в последний раз – и сканирую самые яркие, волнующие эпизоды. Бальный зал. Статный граф. Поезд, несущийся по рельсам. И молодая женщина – волосы уложены в элегантную высокую прическу, в глазах – отчаяние, она бросается навстречу своей смерти.

Очередной фейерверк вспыхивает высоко в небе. Большой цветочный калейдоскоп, огромная хризантема с огненными лепестками. Я знаю ответ на вопрос Оуэна.

«Монорельсовая дорога», – задыхаясь, выговариваю я.

Прежде чем Оуэн успевает ответить, я срываюсь с места и бегу что есть сил к саду на крыше дворца.

Я должна предупредить Супервизоров. Мне нужна помощь. Моторчик бешено колотится у меня в груди, мой шелковый кремовый шарфик развевается позади. Где ты, Ева? Мне хочется кричать. Пожалуйста, только бы я успела!

В Королевстве больше дюжины станций. Даже если я права, как нам умудриться вовремя найти ту самую?

Нет, должно быть, я ошибаюсь. Она бы не сделала этого. А если бы и хотела, то могла бы сделать это раньше, зачем ждать? Либо я ошибаюсь, либо я опоздала, либо…

И тут я вижу ее.

Мелькающее движение на желобчатой черепичной крыше – ближайшей к саду.

Конечно.

Фигура, наклонившаяся у самого края. Она ждет финала, понимаю я. Фейерверки вспыхивают все чаще. Я смотрю на дворец. В промежутках между хлопками я могу расслышать звуки музыки, смеющиеся голоса. Я вижу отблески китайских фонариков и вечерние огни в саду на крыше. Я леденею. Она хочет, чтобы Супервизоры и все особо важные гости видели, что она будет делать.

«Ева!» – выкрикиваю я, пугая несколько семей, ожидающих поезда на платформе.

Мы не повышаем голоса.

Я бросаюсь мимо них, не заботясь об их испуге.

Мы всегда стремимся быть любезными.

«Спускайся! Я вижу тебя!»

Она прячется в тень. Вдалеке послышался звук приближающегося поезда. Этот звук парализует меня, и я, охваченная паническим страхом, стою на месте как вкопанная. Справившись с чувством, бегу к решетчатым балкам на дальней стороне станции, пролезаю через плющ, пока не оказываюсь на крыше.

«Ева! Пожалуйста! Не делай этого!» – я крепко хватаюсь за ограждения, пытаясь дойти до нее, по дороге теряю туфлю и вижу, как она падает на молчаливые рельсы почти в тридцати футах внизу.

Бум!

Над нами горит небо. Сотни ракет одновременно взлетают в воздух, моментально превращая Королевство в сверкающую золотую звезду. Ее видно за Волшебной Страной. За Страной Зимы. Даже за границами парковки персонала.

«Я просто хотела увидеть звезды, – сказала Ева в ту ночь в Звездной Обсерватории. – Но они так далеки».

Теперь я вижу ее. Ее дикие глаза. Ее окровавленную руку. Ее вечернее платье, расшитое стразами, черное, как в «Анне Карениной».

Поезд приближается. «Не делай этого! – кричу я. – Ева, нет!»

«Они не имеют права назначать за нас цену, Ана! – кричит она мне в ответ, ее голос звучит глухо, надломленно. – Ния знала это. Она знала это и поэтому умерла».

«Что?! – пронзительно, исступленно кричу я. – Ева! О чем ты говоришь?!»

Она наклоняется вперед. Огни так близко. Вопль застревает у меня в горле.

Не успев опомниться, я бросаюсь вперед, чтобы помешать ей падать. Но слишком поздно. Земля разверзлась подо мной. Я вижу ослепительную вспышку света.

Потом был только жар.

Звук.

Мощь.

Ярость.

И темнота. Настолько глубокая, непроглядная, совершенная, что за сотую долю секунды прежде, чем закрыть глаза, я успеваю удивиться тому, что наконец-то научилась спать.

46

Июль Американского корсака

Четырнадцать месяцев до суда

Я открываю глаза, и мир ослепляет меня. Кажется, что уже довольно давно я лежу совершенно неподвижно, не зная, где я, как сюда попала, и даже не понимая, функционирую ли я вообще.

Иногда я пытаюсь подвигаться, но мои мышцы не сокращаются. Мои конечности не гнутся. «Это странно, – думаю я и делаю еще попытку. – Двигайтесь», – приказываю я своим локтям, животу, позвоночнику. И вновь (хотя мысленно я и могу представить всю механику тела) я пытаюсь сесть, и вновь ничего не происходит.

«Я не сплю», – говорю я себе. Я знаю, что не сплю. Но мое тело…

Оно уснуло?