Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

Султан охотно ухватился за представившуюся возможность. Она давала ему предлог нарушить перемирие с Триполи. В феврале 1289 года он двинул всю египетскую армию в Сирию, не раскрывая своих целей. Однако один из его эмиров, Бадр ад-Дин Бекташ аль-Фахри, находился на плате у тамплиеров и послал записку Великому магистру Гийому де Боже, донеся, что Калаун намеревается идти в Триполи. Гийом поспешил предупредить горожан, призвать их объединиться и сообща позаботиться об укреплениях. Но ему никто не поверил. Гийом был известен как завзятый политический интриган, и в Триполи заподозрили, что он все придумал ради собственной выгоды — в надежде, что его позовут в качестве посредника. Горожане ничего не предприняли, и партии продолжали ссориться между собой, пока в конце марта огромная рать султана не прошла через Аль-Букайю и не встала под стенами города[109].

Тогда уже игнорировать угрозу было невозможно. Коммуна и знать дали графине Лусии полную власть над городом. Тамплиеры послали войско под началом своего маршала Жоффруа де Вендака, а госпитальеры — свое во главе с маршалом Матье де Клермоном. Французский контингент выдвинулся из Акры под командованием Жана де Грайи. В порту стояло четыре генуэзские и две венецианские галеры, а также корабли поменьше, часть из них принадлежала пизанцам. Король Генрих прислал с Кипра своего младшего брата Амори, которого только что назначил коннетаблем Иерусалима, с отрядом рыцарей и четырьмя галерами. Между тем многие мирные жители бежали за море на Кипр.

Средневековый Триполи стоял у моря, на округлом полуострове, где располагается современный пригород Аль-Мина. Он был отделен от замка на горе Паломников, который, по-видимому, даже не пытались защитить. Сам же город отважно оборонялся. Но даже при господстве христиан на море им оказалось не по силам совладать с огромным численным превосходством мусульман и их великолепными осадными машинами. Когда Епископская башня в юго-восточной оконечности стены со стороны суши и Башня Госпиталя между нею и морем обрушились под обстрелом, венецианцы решили, что дальнейшая оборона бессмысленна. Они поспешно погрузили на корабли все свои пожитки и вышли из гавани. Их дезертирство встревожило генуэзцев, чей адмирал Заккариа заподозрил их в том, что они пытаются угнать часть его кораблей. Он тоже отозвал своих людей, и они покинули город со всем, что смогли унести. После их ухода в стане христиан началась неразбериха, и тем же утром, 26 апреля 1289 года, султан отдал приказ об общем наступлении. Орды мамлюков хлынули в город через обломки юго-восточной стены.

А там объятые паникой горожане отчаянно пытались добраться до кораблей в гавани. Графиня Лусия вместе с Амори Кипрским и маршалами двух орденов благополучно отплыла на Кипр. Но командир тамплиеров Педро де Монкада погиб вместе с Бартоломео Эмбриако. Мусульмане убивали всех встречных мужчин, а женщин и детей хватали, чтобы обратить в рабство. Некоторым беженцам удалось на лодках догрести до островка Святого Фомы недалеко от мыса. Но конница мамлюков проскакала по мелководью и добралась до них. Последовала такая же резня, и, когда через несколько дней историк из Хамы Абу ль-Фида хотел побывать на островке, он не смог из-за смрада от разлагающихся трупов.

Когда бойня и грабеж закончились, Калаун велел снести город до основания, чтобы франки, господствовавшие на море, уже не пытались его захватить. По его приказу заложили новый город у подножия горы Паломников, на несколько миль дальше от берега.

Затем мамлюкские войска отправились брать Ботрун и Нефин. Никто не пытался их защитить. Пьетро Эмбриако, сеньор Джебейля, послал сказать султану, что готов покориться, и ему позволили оставить город себе под строгим надзором еще примерно на десять лет.

Падение Триполи стало ужасным потрясением для жителей Акры. В последние годы они убедили себя в том, что если не будут проявлять агрессии, то султан вовсе не будет возражать против дальнейшего существования христианских городов на побережье. Да, он нападал на их замки, которые представляли для него потенциальную опасность. Он не любил военные ордена, так как их предназначением было воевать с иноверцами, пусть даже мусульмане и христиане пользовались банковскими услугами тамплиеров. Но купцы и лавочники в приморских городах хотели только мира, а бароны Утремера с их любовью к роскоши не имели никакого желания ввязываться в неприятный крестовый поход. Акра и ее сестринские порты предоставляли возможность с удобством торговать и мусульманам, равно как и христианам, а их горожане проявили свою добрую волю, отказав монголам в альянсе. Ничем не спровоцированная атака на Триполи показала им, как сильно они просчитались. Им пришлось осознать, что Акру ждет аналогичная участь.