Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

Аргун не хотел поверить, что христиане Запада со всеми их набожными заверениями в преданности делу освобождения Святой земли могут выказывать такое безразличие к ее участи, когда она висит на волоске. Он встретил Раббана Сауму с превеликими почестями и радушно принял Гобера д’Эльвиля. Но он не хотел слышать расплывчатых отговорок, которые только и мог дать ему Гобер. Сразу же после Пасхи 1289 года ильхан направил второго посла, генуэзца по имени Бускарелло де Гизольфи, который давно уже обосновался на его земле, с посланиями папе и королям Франции и Англии. Письмо к Филиппу дошло до наших дней. Оно написано на монгольском языке уйгурскими буквами. От имени великого хана Хубилая Аргун объявляет королю Франции, что с Божьей помощью намеревается выступить в Сирию в последний месяц зимы года пантеры, то есть в январе 1291 года, и прибыть к Дамаску примерно в середине первого месяца весны, то есть в феврале. Если король пришлет ему помощь и монголы возьмут Иерусалим, город отдадут Франции. Если же он не пожелает помочь, вся кампания пойдет прахом. В письме есть приписка от Бускарелло на французском языке, где он рассыпает дипломатичные комплименты королю и добавляет, что Аргун приведет с собой христианских царей Грузии и двадцать или тридцать тысяч всадников и гарантирует европейским войскам полное снабжение. Аналогичное письмо, ныне утерянное, наверняка было отослано королю Эдуарду, а папа приложил к нему записку со своими рекомендациями и увещаниями. Ответ Филиппа до нас не дошел, но ответ Эдуарда мы еще можем прочитать. Он поздравляет ильхана с богоугодным почином и расточает похвалы, однако ничего не говорит о фактических сроках и не дает никаких обещаний. Он всего лишь отсылает ильхана к папе, который мало что мог поделать без содействия обоих королей. Между тем некий франк, чье имя нам неизвестно, опубликовал трактат о том, что было бы легко высадить европейское войско у Айяса в Армении, чей король готов всячески сотрудничать с крестоносцами, а оттуда двинуться на соединение с монголами. Его советов никто не заметил. Несмотря на то что Бускарелло вернулся без каких-либо обещаний, Аргун снова послал его с миссией вместе с двумя монголами-христианами Андреем Заганом и Сабадином. Сначала они прибыли в Рим, где их принял папа Николай, а затем отправились к королю Англии со срочным посланием от папы, который, как видно, считал участие Эдуарда в крестовом походе более вероятным, чем участие короля Филиппа. До Англии они добрались в начале 1291 года. Но Норвежская Дева умерла в предыдущем году, и Эдуарда полностью занимали шотландские дела. Посланцы в унынии вернулись в Рим, где оставались все лето. Но к тому времени было уже слишком поздно. Участь Утремера была решена, а ильхан Аргун отошел в мир иной.

Если бы Запад заключил союз с монголами и честно выполнил договор, Утремер бы почти наверняка не погиб. Совместные силы если бы и не стерли мамлюков с лица земли, то нанесли бы им сокрушительный удар, а персидское ильханство сохранилось бы как держава, дружественная христианам и Западу. Но все сложилось иначе, и империя мамлюков просуществовала еще почти триста лет, и в течение четырех лет после смерти Аргуна монголы Персии перешли на сторону ислама. Из-за равнодушия Запада проиграли не только франки Утремера, но и несчастные христиане восточного толка. И это равнодушие в первую очередь объяснялось сицилийской войной, которая сама по себе стала результатом обид Папской курии и имперских амбиций Франции.

Между тем создавалось впечатление, что в Утремере царит еще большая беспечность и безответственность. Едва король Генрих успел вернуться на Кипр после праздников в Акре, как у сирийского побережья разразилась открытая война между пизанцами и генуэзцами. Весной 1287 года генуэзцы прислали в Левант эскадру под началом своих адмиралов Томмазо Спинолы и Орландо Аскери. Пока Спинола плавал в Александрию, чтобы договориться о дружественном нейтралитете с султаном, Аскери курсировал вверх-вниз вдоль сирийского берега, топя и захватывая все попадавшиеся ему корабли, которые принадлежали пизанцам или франкам пизанского происхождения. Только вмешательство тамплиеров помешало ему продать пленных моряков в рабство. После этого Аскери удалился в Тир, чтобы спланировать нападение на акрскую гавань. Венецианцы объединили свой местный флот с пизанским для защиты гавани, но Аскери одержал победу у мола 31 мая 1287 года, но, правда, так и не сумел пробиться в порт. Когда Спинола прибыл из Александрии, генуэзцы смогли заблокировать все побережье. Великие магистры Храма и Госпиталя вместе с представителями местной знати в конце концов уговорили их уплыть в Тир и позволить кораблям проходить в гавани.